Минувший год Мурманская область завершила с профицитом в 170 млн рублей, подтвердив свою репутацию одного из наиболее стабильных и благополучных регионов российского Северо-Запада. Резко возросшие налоговые поступления в региональный бюджет вполне позволяли северянам надеяться, что к концу 2001 года область станет самодостаточной в финансовом отношении. Однако этого не случилось. По мнению губернатора Юрия Евдокимова, вынужденное "донорство" чревато для Кольского полуострова серьезными социальными катаклизмами.

- Юрий Алексеевич, в последнее время, видимо, не случайно стала популярна такая черная шутка: дыры в бюджете теперь следует называть "технологическими отверстиями" - ведь поднимать Россию как-то надо...

- Для кого-то это просто анекдот, а для меня каждодневная жизнь. Я, что называется, на собственной "шкуре" испытал, и что такое бюджетные дыры, и что такое настоящие, а не придуманные технологические отверстия на корпусе АПРК "Курск". Я бы на эту тему вообще не шутил.

Но я знаю, что анекдот такой есть и популярен он прежде всего среди депутатов Госдумы, в большей степени, видимо, склонных к шуткам, чем кое-кто в правительстве. Что же касается некоторых чиновников Минфина, то, сдается мне, они склонны считать, что федеральный бюджет - это и есть то спасательное судно, которое должно быть всегда на плаву. А в бюджетах территорий, составляющих вместе с федеральным единый государственный бюджет, по их мнению, можно смело делать технологические отверстия! Но неужели не понятно, что все мы в одной лодке? И сегодня в регионах происходят такие процессы, которые, если продолжить эту метафору, могут утянуть на дно нас всех. Меняются не просто межбюджетные отношения, ухудшается жизнь людей во многих субъектах Федерации! Вот о чем, а не о профиците федерального бюджета, нужно говорить в первую очередь.

- Судя по тому, как неравнодушно вы говорите об изменившихся межбюджетных отношениях, эта проблема коснулась Мурманской области не в последнюю очередь.

- А чего вы хотите? На мой взгляд, совершенно искусственно создается критическая ситуация в довольно благополучном по итогам прошлого года регионе. Прошлый год мы закончили с профицитом в 170 млн рублей и не задали ни одного вопроса федеральному центру. В 2000 году налоговые поступления в региональный бюджет возросли настолько, что область (при сохранении таких темпов) к концу 2001 года должна была стать самодостаточной в финансовом отношении.

Перераспределение налогов привело к тому, что сегодня мы имеем дефицит бюджета в размере около 800 млн рублей. В разгар минувшей зимы мы отодвинули крах коммуналки, продав принадлежащие области акции ряда предприятий и выручив за это около 350 млн рублей - это 50 процентов от необходимой суммы.

Сейчас запасов топочного мазута в области накоплено почти в два раза меньше, чем в прошлом году; угля - почти в три раза меньше. Растет задолженность бюджетной сферы и ЖКХ перед производителями тепла. Все топливо у нас привозное и уже сегодня, чтобы не замерзнуть, мы должны пустить на отопление три четверти нашего бюджета. А что может произойти в будущем, если в очередной раз подскочат цены на топливо? А кто несет ответственность за ничем не обоснованный рост абонентской платы в РАО "ЕЭС России"? Этот незаконный платеж не только изымает средства из областного бюджета, но и, как это не парадоксально, ни в коей мере не способствует поддержанию жизнедеятельности самой региональной энергосистемы - ОАО "Колэнерго".

Сейчас мало кто вспоминает, как радикально изменилось в 1998-2000 годах соотношение передаваемых и получаемых областью ресурсов. В 1998 году это соотношение было в пользу области - было получено средств в 1,4 раза больше, чем передано. В 2000 году мы фактически стали донорами: на федеральный уровень было перечислено средств в 2,1 раза больше, чем возвращено области из федерального бюджета и государственных внебюджетных фондов. Сегодня мы говорим центру: если вы не хотите приморской ситуации, если вы не хотите получить социальный взрыв на Кольском полуострове, окажите серьезную финансовую помощь, либо пойдите на перераспределение регулируемых налогов.

- Москва тоже, возможно, могла бы вас упрекнуть в отсутствии движения навстречу ее пожеланиям. К примеру, еще совсем недавно в среднем по Мурманской области предельный уровень платежей за жилищно-коммунальные услуги составлял 39 процентов в то время, как правительство настаивает на доведении этого уровня уже в этом году до 80 процентов.

- К сожалению, очень часто муниципальные власти ради политических интересов не шли на повышение уровня этих платежей даже там, где это было возможно. Сейчас мы настояли на том, чтобы главы муниципальных образований подняли планку платежей в среднем до 50 процентов.

Более того, мы предприняли некоторые шаги, которые могут стать примером для всей России. В городе Полярные Зори и в Терском районе - на двух различных, даже противоположных по уровню доходов населения территориях области - мы апробируем многоуровневую, дифференцированную систему дотаций на оплату коммунальных услуг. Кто сможет, будет оплачивать 80 процентов стоимости услуг, кто не сможет - будет платить меньше. Меняются принципы оказания финансовой помощи семьям с разным уровнем дохода. Чем меньше доход - тем больше будет дотация. В конечном итоге наша цель - взвешенно и постепенно, в рамках действующего законодательства, опираясь на реальные цифры, создать систему дотаций для людей в зависимости от доходов, то есть перестать дотировать тех, кто способен оплачивать стоимость коммунальных услуг, и усилить поддержку малообеспеченных граждан. Не случайно этой системой уже заинтересовались в Госстрое, в других центральных ведомствах, в других регионах России. Ведь ее можно рассматривать в качестве одного из "мягких", и уж во всяком случае, справедливых вариантов жилищно-коммунальной реформы.

А пока от заниженного уровня коммунальных платежей в первую очередь страдает дело. Легко сосчитать, что при федеральном стандарте стоимости услуг на 1 квадратный метр в 17,5 рублей для содержания жилищно-коммунального комплекса нам требуется около 3 млрд рублей. Предельный уровень платежей, в соответствии с федеральным стандартом, как вы заметили, составляет для региона 80 процентов. Значит, мы можем рассчитывать лишь на оставшиеся 20 процентов - а это 600 млн рублей. Но при реальном предельном уровне платежей нам нужно не 600 млн, а 1 млрд 600 млн рублей! Где брать эти средства?

- Вы не раз заявляли, что решение топливных проблем может быть связано с эксплуатацией месторождений арктического шельфа.

- Да, это поможет нам избежать зависимости от поставок топлива из-за пределов области. Но вопрос следует рассматривать шире. Чем быстрее мы начнем разработку и эксплуатацию морских месторождений, тем быстрее изменится качество жизни в области в целом. Это дополнительные инвестиции, дополнительные рабочие места, решение многих социальных проблем региона.

В 1979-80 гг. у нас был создан мощный комплекс предприятий по освоению шельфовых месторождений Арктики. Они выполнили огромный объем работ в море, открыли практически все месторождения нефти и газа. А с 1992 года госзаказ на морскую геологоразведку прекратился. Но вовлечение в эксплуатацию объектов в Баренцевом и Карском морях не такая уж далекая перспектива, учитывая состояние запасов в Западной Сибири.

Возобновить геолого-разведочные работы наши предприятия - "Арктикморнефтегазразведка", "Севморнефтегеофизика", "Арктические морские инженерно-геологические экспедиции" - смогут без особого напряжения. Им удалось сохранить производственный и кадровый потенциал. Но вопрос - в бюджетном финансировании. А ведь проблема эта не местная; затрагиваются геополитические интересы России. Если мы не возобновим своего экономического присутствия за пределами 200-мильной зоны (а именно здесь расположены главные месторождения нефти и газа), то сюда придут иностранные компании. Лучше уж пусть они разрабатывают шельф вместе с нами, чем отдельно от нас.

- Но сейчас все больше говорят о том, что западные инвесторы теряют интерес к вложению средств в российский ТЭК, в месторождения СРП, что им предлагают более выгодные условия в других регионах мира, что разработка шельфовых месторождений слишком затратна, в связи с чем и перспективы их эксплуатации более чем туманны. Вот и компания Wintershell заморозила недавно свой совместный с "Газпромом" проект по Приразломному...

- Больше Приразломного меня беспокоит судьба Штокмановского газоконденсатного месторождения. Мне не совсем ясна позиция газового монополиста в вопросе о конкретных сроках начала освоения Штокмана.

Что касается снижения интересов западных компаний... Не будем наивными. Все прекрасно понимают, что арктические месторождения - это основная ресурсная база XXI века. Иностранцы сюда придут, и мы должны быть к этому готовы. Другое дело, что сейчас при разработке месторождений на условиях СРП они каждый день сталкиваются с нашей бюрократией, с произволом и саботажем чиновников, с нашей запутанной и противоречивой нормативной базой. Они не могут понять, почему, к примеру, налоговое и финансовое ведомства в России настроены против раздела продукции, считая, что государство больше теряет при нем, чем приобретает, а Минэкономразвития поддерживает этот режим.

Я не согласен с тем, что у СРП нет будущего. Для инвестора важно, чтобы были упорядочены налоговые отчисления, чтобы были четко прописаны правила игры в вопросах лицензирования. И тогда это будущее будет более ясным. Более того, я надеюсь, что принадлежащие "Арктикморнефтегазразведке" права на разработку Колоколморского, Поморского и Варандей-Медынского участков дна Баренцева моря также будут реализованы на условиях СРП.

- Иными словами, пока мы сталкиваемся с извечной российской проблемой: трудно планировать работу, пока не известны правила игры.

- Совершенно верно. Это как раз то, с чем каждый год, независимо от кадровых изменений в Госкомрыболовстве, сталкиваются наши рыбаки.

Сейчас многие суда стоят на приколе, потому что в начале года квота, выделенная рыбакам Северного бассейна, и мурманским рыбакам в их числе, была одной, а уже летом она стала совершенно другой. Размеры квоты были значительно урезаны, что привело к парадоксальной ситуации, когда те предприятия, которые строили свою производственную программу таким образом, чтобы работать на всех видах ресурсов, чтобы насытить рынок, не потерять при этом прибыли, оказались перед угрозой потери своей сырьевой базы.

Когда сменилось руководство Государственного комитета по рыболовству, у нас возникла надежда на то, что на проблемы рыбаков правительство станет смотреть под другим углом зрения. Вроде бы, приезжая к рыбакам, все всё понимают правильно. В Москве же все возвращается на круги своя. Но мы надежды не теряем и именно поэтому настаиваем на принятии четкой концепции распределения выделенных России морских биологических ресурсов сроком на три года, а лучше на пять лет. Распределения в процентном отношении, при котором любой промысловик будет уверен, что при любом размере национальной российской квоты по тому или иному виду биоресурсов свой процент он получит. Тогда можно планировать работу.

Точно так же и я, как руководитель области, совсем по-другому строил бы свою работу, если бы в порядке эксперимента мне были бы установлены минимальные нормативы налоговых отчислений в центр сроком, скажем, на пять лет. Чтобы я знал: какие-то средства я должен разбиться в лепешку, но отдать, а все, что область заработала свыше, мы вправе пустить на собственное развитие, на улучшение жизни людей, на стабилизационный фонд... Но пока мы сталкиваемся с другой реальностью.

- Тем не менее есть яркие примеры эффективного взаимодействия администрации Мурманской области с федеральными структурами. Я имею в виду, прежде всего, конечно, решение проблем ядерной и радиационной безопасности.

- Таких примеров много и не только в области ядерной безопасности. То, что экологические проблемы нужно решать быстро и эффективно, сегодня прекрасно понимают и руководители Минобороны и Минатома, с которыми мы работаем в самом тесном контакте, и высшее руководство страны.

Первые результаты уже налицо. За последние годы удалось увеличить темп выгрузки отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) из утилизируемых атомных подводных лодок. Так в 1998 году было выгружено ОЯТ из реакторов 4 лодок, в 1999 - из 6, в 2000 - из 14, в 2001 году запланировано 16. В дальнейшем планируется поддерживать объемы выгрузки на уровне 16 подлодок в год с тем, чтобы к 2007 году выгрузить ОЯТ из реакторов всех атомных субмарин, содержащихся в отстое. Теперь нужно решать проблемы, связанные с отсутствием комплекса переработки твердых радиоактивных отходов (ТРО), отсутствием регионального хранилища для ТРО, необходимостью строить наземное хранилище ядерных отсеков в Сайда-губе, изыскивать немалые финансовые ресурсы для реабилитации хранилищ ОЯТ в губе Андреева и в г. Островной.

Другим примером того, чего можно достичь при общем понимании проблем в центре и в регионе, можно считать проект реконструкции комбината "Печенганикель". Активно работая и с норвежским, и с российским правительством, мы пришли к межправительственному соглашению, в соответствии с которым были созданы все условия для выделения Норвегией значительных средств на существенное (со 150 тысяч до 12-13 тысяч тонн) снижение выбросов диоксида серы. Это не просто экологический, это крупнейший инвестиционный проект - его общая стоимость равна 100 млн долларов.

- Из ваших слов трудно понять, вы оптимист или пессимист?

- Я оптимист тогда, когда появляются основания для оптимизма. Мы не скрываем нашей принципиальной позиции и продолжаем считать, что для России будет лучше, если инициатива регионов не будет связываться. Все чаще в разных уголках страны раздаются голоса о том, что из центра видно далеко не все, что без стимулов никакая региональная экономика работать не будет, что полномочия и деньги нельзя отбирать, а потом раздавать в качестве платы за лояльность. Недавно об этом громко на заседании ассоциации "Большой Урал" в Екатеринбурге заявили главы Свердловской области, Башкирии и Удмуртии. Пока по понятным причинам об этом чаще говорят представители регионов-доноров. Но я уверен, что рано или поздно это поймут все. Мне кажется, что уже сейчас многие в правительстве и других федеральных структурах это понимают. У нас сложились хорошие конструктивные отношения с полномочным представителем Президента в Северо-Западном федеральном округе Виктором Черкесовым, который предельно внимательно и доброжелательно относится к Мурманской области. Так что разрешение всех противоречий - это всего лишь вопрос времени.