На предприятие одного из руководителей Всероссийского движения «За честный рынок» Ильи Хандрикова сотрудники санэпидемстанции и пожарной охраны пришли на следующий день после заседания президиума Госсовета в Тобольске. И те и другие контролеры нашли мелкие нарушения, но пожарный ограничился предписанием все исправить, а вот СЭС выписала штраф в 10 тыс. рублей. «Пожарный молодой еще, поэтому и не борзеет, а эти, из СЭС, опытные — тут же предложили мне подписать договор с каким-то ООО “Изумруд” на устранение нарушений. Всего за 8204 рубля. Зато никакого штрафа. Я теперь думаю: может, до пожарных слова Медведева лучше доходят, чем до всех остальных?” — иронизирует Илья Хандриков.
Выступление Дмитрия Медведева на президиуме Госсовета и впрямь должно было заинтересовать сотрудников всех контролирующих органов. Избранный президент пообещал мелкому бизнесу уведомительный, а не разрешительный принцип регистрации новых предприятий и — главное — почти полное избавление от проверок (кроме случаев, когда по этому поводу есть решение прокуратуры или суда): «Надзор за бизнесом — тема вообще особая. Он происходит по 45 направлениям. И осуществляют этот надзор порядка 30 органов, причем только на федеральном уровне. Когда об этом думаешь, вообще возникает мысль о том, чтобы полностью запретить любые проверки малого бизнеса. Чтобы просто не ходили и денег не вытягивали из малых бизнесменов. <…> Я думаю, что у ряда сотрудников пожарной службы, санитарно-эпидемиологического надзора, милиции это вызовет как минимум очень сложные эмоции, если не сказать предынфарктное состояние».
Атмосфера ведения бизнеса определяется не только числом проверок. В среднем наш предприниматель тратит на уплату налогов и споры с инспекцией 448 часов в год, то есть 56 рабочих дней!
Впрочем, намерения — это еще не действия. Во-первых, планы подобных новаций заставят тех же пожарных и милицию не только схватиться за сердце, но и подключить весь имеющийся ресурс, чтобы помешать их принятию. Во-вторых, даже законодательное оформление предложений избранного президента необязательно сразу даст результат. Например, очень либеральным шагом было введение в России обязательного решения суда для определения меры пресечения для подозреваемых. Однако на практике суды почти никогда не отказывают прокуратуре, когда та предлагает посадить человека в СИЗО. Так что важны не только правильная буква закона, но и жесткие управленческие сигналы сверху вниз по вертикали контролирующих органов, включая, возможно, показательные уголовные дела и увольнения. В-третьих, очевидно, что полная отмена проверок — тоже не выход. Даже сами предприниматели признают, что среди их коллег достаточно тех, кто нечист на руку. И контроль за малыми компаниями, которые выпускают или продают, к примеру, пищевую продукцию, все равно появится после первых же резонансных случаев отравлений. И неизвестно, каким он окажется в итоге: вернется ли старая схема проверок или возникнут какие-то новые, более приемлемые для бизнеса цеховые или общественные механизмы.
Кроме того, атмосфера ведения бизнеса в России определяется не только числом проверок и объемом взяток. В рейтинге стран по сложности налоговой системы Россия занимает 130-е место (см. таблицу). Средний отечественный предприниматель тратит на уплату налогов и споры с инспекцией 448 часов в год, то есть 56 (!) рабочих дней.
Еще одна проблема — аренда помещений. Невозможность получить столь необходимые квадратные метры, не имея высоких связей, а также цена аренды часто становятся непреодолимыми барьерами для открытия и ведения бизнеса. Дмитрий Медведев вкратце упомянул и об этом. Но мало кто знает, например, какая война развернулась сейчас вокруг принятия специального закона «Об особенностях участия субъектов малого предпринимательства в приватизации арендованного государственного и муниципального имущества». Сначала проект закона предполагал, что бизнесмены, которые долго арендуют у государства небольшие помещения (под магазинчики, парикмахерские, аптеки и т. д.) будут иметь приоритетное право их выкупа по рыночной цене. Это довольно-таки справедливо по отношению к людям, которые арендуют помещения по 5–10 лет, и уже вложили деньги в их ремонт и модернизацию.
Но недавно в законопроект внесли изменения — теперь, если его примут, определять, как продавать госимущество, будут местные власти. Сейчас это происходит на аукционах, честность которых часто вызывает у предпринимателей сомнения. По информации «РР», главным лоббистом этих поправок явилось московское правительство. Что неудивительно, если знать цифры. В конце 2006 года руководитель специализированного ГУП по продаже имущества Москвы Владимир Авеков сообщил, что в столице малые предприятия арендуют 1 млн 700 тыс. м2.
Рыночная стоимость их в среднем составляет 59 тыс. рублей за м2. Итого — 100 млрд рублей, или $4,2 млрд. С учетом инфляции и роста цен на недвижимость за последние полтора года получается, что борьба сейчас идет за контроль над продажей собственности стоимостью около $5 млрд. И это только в Москве.
«Мы очень обеспокоены тем, что примеру Москвы последуют и другие регионы, зачастую лоббируя коммерческие интересы своих чиновников, — отметил в интервью “РР” руководитель общественного движения “Лига арендаторов госимущества” Александр Мишин. — Мы знаем, что уже сейчас против предоставления малому бизнесу преимущественного права выкупа арендуемых объектов помимо правительства Москвы выступают власти Ярославской, Ивановской, Волгоградской областей, Краснодарского края. А это фактически ставит крест на самой идее поддержки малого бизнеса».
Сдержанный оптимизм предпринимателей после тобольского заседания Госсовета либо получит подтверждение в управленческой практике, либо сменится разочарованием.
