Как и было обещано в январе, весь уходящий год "Эксперт-Урал" анализировал концепции промышленного развития субъектов федерации Уральского региона. Пришло время подвести итоги нашей работы и сделать выводы.

Впервые за последнее десятилетие у региональных органов власти появилась возможность разработать программы развития своих территорий на несколько лет вперед. При Ельцине сложно было загадывать даже на год, не то что на пятилетку. Субъекты Уральского региона воспользовались макроэкономической и политической стабильностью в стране и приняли долгосрочные промышленные программы (некоторые, например Свердловская область, аж до 2015 года). Между тем качество заявленных идей повсеместно оставляет желать лучшего.

Общая проблема проанализированных нами концепций промышленного развития в том, что все они пронизаны формализмом, а значит, в принципе не могут воодушевлять и вызывать в обществе чувство единения. Огромный объем статистических данных, банальные сентенции и минимум свежих мыслей. Такое ощущение, что органы власти на местах, включая муниципалитеты (программы стратегического развития некоторых городов, в частности Екатеринбурга, мы тоже изучили), зашли в тупик. Региональную политическую элиту заносит из стороны в сторону. В одном случае власти почему-то решили сделать упор на бюджетных инвестициях и административных методах управления (ХМАО), в другом - программа развития территории представляет собой компиляцию инвестиционных планов крупных предприятий (Свердловская область). И в любом случае региональная власть, не замечая бизнес или не желая разделять с ним ответственность за принятые решения, по-прежнему хочет быть вовлечена в процесс текущего управления и контроля даже за самыми незначительными проектами частных компаний.

Концепции регионального развития не предлагают путей решения таких, на наш взгляд, важных проблем, как низкая мобильность трудовых ресурсов, административные барьеры, неэффективность органов управления, отсутствие единого регионального правового пространства, низкий уровень инфраструктуры. О необходимости формирования имиджа территории стратегические документы не говорят в принципе, что в условиях информационно развивающегося общества немыслимо. При этом региональные власти вбивают в собственные головы и головы подданных набор чрезвычайно вредных мифов. Например, отчеты о поездках правительственных делегаций за рубеж они, как правило, сопровождают обещаниями скорого и обильного "золотого евродождя" инвестиций. Или: пропагандируют возможность резкого увеличения заработной платы, при этом вопрос о повышении производительности труда не поднимают. Или: от бизнеса ждут увеличения налоговых отчислений, но об эффективности их использования умалчивают. Или: считают реально возможным добиться более высокого уровня конкуренции, минуя банкротства.

Поняв, что думают нынешние власти о стратегическом развитии региона, мы пришли к выводу: нужно срочно менять контент разговора. Практически в каждой программе целью значится рост объемов промышленного производства. Тезис о том, что необходимо опираться на производственный сектор, с нашей точки зрения, ложен. В современной экономике выигрывает не тот, кто производит, а тот, кто концентрирует у себя управление капиталами. Новая цель развития территории - капитализация как фактор влияния на глобальные процессы. Пока региональные элиты ее не осознают, регион теряет шансы занять достойное место в современном мире.

Капитал мигрирует

Мы проанализировали структуру собственности трехсот крупнейших предприятий промышленности, связи и финансового сектора Урала. Еще до 2001 года 23% из них контролировались инорегиональными (в основном столичными) промышленными и финансовыми группами. В течение последних двух лет 11% компаний сменили уральскую прописку на столичную. Наконец, другие 11% местных предприятий имеют все возможности выйти на общероссийский уровень в ближайшем будущем, поскольку либо активно ведут экспансию в другие регионы, либо принадлежат государству и в рамках реформирования госструктур войдут в общероссийские промышленные группы. Чуть больше половины (55%) бизнес-единиц пока остаются сугубо региональными.

В каждом секторе процессы перетока управляющих структур в федеральный центр идут по-своему. Нефтегазовая отрасль давно представлена добывающими и в меньшей степени перерабатывающими мощностями в регионе с управляющим центром в столице. Процессы передела собственности здесь завершились (исключение составляет башкирская нефтянка, да и ее судьба предрешена).

Агропромышленный комплекс, начавший активно развиваться после дефолта вместе с внутренним рынком, наоборот, именно в последние три года пережил пик акционерных перетрясок, в результате пятая часть компаний влилась в федеральные холдинги. В состав группы "Планета" включены екатеринбургский, пермский и уфимский мясокомбинаты, группа Русагро купила екатеринбургский жировой комбинат, челябинский пивной завод "Золотой Урал" вошел в холдинг BBH.

Под контроль крупнейших банков перешли 15% крупных и средних кредитных организаций региона, включая УралСиб с группой дочерних банков, Уралпромстройбанк, Уралсибсоцбанк, ВУЗ-банк. Еще несколько местных банков ведут переговоры о продаже бизнеса.

В течение последних трех лет перенесла центр принятия решений в столицу Стальная группа "Мечел", те же процессы идут и в группе "Объединенные трубные заводы" (челябинские трубопрокатный и цинковый заводы). В состав Трубной металлургической компании включены Синарский и Северский трубные заводы. Подобные процессы наблюдались в химической отрасли: "Ренова" приобрела башкирский " Каустик", Газпром получил в управление Салаватнефтеоргсинтез и " Каучук", первоуральский " Русский хром" куплен итальянской компанией Луиджи Стоппани. В целом 15% металлургических и химических компаний так или иначе перенесли головные офисы в столицу.

Понять причину этих процессов несложно. Уральские компании делают на межрегиональном уровне то же, что и их коллеги из развивающихся государств на межстрановом: оставляют производственные мощности, природные ресурсы, дешевую рабочую силу на территории, сбрасывают региональные политические риски, капитализируют бизнес на ведущих фондовых площадках и становятся глобальными игроками. Другой вариант: продают транснациональным (в нашем случае - общероссийским) игрокам комплекс в виде производственных мощностей, возможности привлекать дешевую рабочую силу, лицензий на добычу ископаемых.

Строго говоря, для общего развития экономики государства в трансрегиональных перемещениях капитала нет ничего страшного, поскольку страна в целом не в убытке (если не принимать во внимание, что на такой большой территории, как в России, странно иметь единственным местом притяжения капитала Садовое Кольцо). Но мы говорим о позиции региона, а он теряет немало. Во-первых, огромный пласт добавленной стоимости, которая создается в секторе услуг, начиная с обслуживающих банков, страховых, аудиторских, консалтинговых компаний и заканчивая парикмахерскими и казино высшего ценового сегмента. Во-вторых, вместе с исходом из региона управляющих компаний падает "спрос на инфраструктуру" и она начинает деградировать. Снижаются стимулы строить деловые центры, аэропорты и гостиницы международного класса, формировать наиболее квалифицированные кадры. Повернуть этот процесс вспять невозможно. В любом случае крупнейшие металлургические, машиностроительные компании в регионе не останутся. Их уход в столицу - только первый шаг. В будущем (если государство не перекроет кислород) офисы этих компаний будут в лондонском Сити. Но широкий пласт бизнеса никогда не перешагнет страновые рамки. И за интерес этого сегмента, а также иностранных инвесторов, повоевать стоит.

Наш кусок пирога

Как сделать Урал центром притяжения капитала? Какие нужны условия, чтобы часть бизнес-структур оставалась в регионе? Возможно ли создать систему, при которой хотя бы некоторые сильные стороны столицы как общероссийского делового центра были присущи и Уралу? С позиций здравого смысла задача выглядит вполне реальной. Успешные примеры есть и на страновом уровне (Новгородская область, имеющая долю промышленного производства значительно меньшую, чем любой уральский субъект, входит в тройку лидеров по объему инвестиций), и на мировом (Сингапур, некогда болотистый островок, куда импортировали даже строительный песок и пресную воду, сегодня считается всемирным финансовым центром).

Какие инструменты нужно применить, чтобы капитал концентрировался на Урале? Однозначный и полновесный ответ на этот вопрос сейчас мы вряд ли сможем дать: нужна общественная дискуссия, участниками которой должны стать бизнес, власть и институты гражданского общества. Для такой дискуссии мы отводим весь следующий год и страницы нашего журнала. А пока, в этом номере, попытаемся задать базовые направления предстоящего разговора.

Итак, мы наблюдаем два больших бизнес-потока. Каждый тянется в столицу по своей причине. Первая группа компаний рассматривает Москву как огромный рынок сбыта, на порядок превышающий возможности любой области или республики Урала. Вторая - крупные промышленные предприятия - переносит головные конторы в столицу потому, что там находится центр деловой активности, базируются иностранные фонды, крупнейшие банки, оттуда значительно проще вести экспансию в другие регионы страны (в столице сконцентрирован административный ресурс) и за рубеж. Проанализируем эти побудительные мотивы и обозначим "узкие" места, устранив которые мы могли бы превратить Урал в третий деловой центр страны.

Цель 1: единый рынок

Первую группу компаний привлекает столичный (Москва, Санкт-Петербург) рынок потребления, объемы которого не сопоставимы ни с одним городом-миллионником Урала. Сравним игроков, стартовавших на двух разных рынках, питерском и екатеринбургском. Сеть "Пятерочка", захватив большую нишу сначала в Питере, а затем в Москве, за несколько лет сумела стать одним из лидеров российской розничной торговли. А екатеринбургский супермаркет "Кировский", бывший в свое время первым в этом секторе, так и не преодолел границ Свердловской области. " Уралтел", имея долгие годы фактически монопольное положение в стандарте GSM на рынке сотовой связи Свердловской области, не смог выйти в соседние регионы. А питерский "Мегафон" в короткие сроки захватил существенную долю российского рынка и проводит экспансию сразу на весь Урал. В чем тут проблема? В том, что республики и области Урала не представляют собой единого рынка, а бизнес хорошо чувствует границы административно-территориального деления региона.

Нам могут возразить: межрегиональные барьеры тут ни при чем, дело в ресурсах, доступ к которым у столичных игроков шире. Но возьмем самарского оператора сотовой связи "СМАРТС": в 1995 году он ничем не отличался от "Уралтела", однако за семь лет расширил влияние на 16 областей и республик Поволжья и Юга России, вышел на четвертое место в стране по количеству абонентов. Или краснодарская торговая сеть "Магнит": начав в 1994 году, к настоящему времени она открыла магазины в Сочи, Саратове, Ростове-на-Дону, Москве, Санкт-Петербурге, других городах, опередила "Кировский" по количеству магазинов почти на порядок, а по обороту - более чем вдвое. Это чисто региональные игроки, и основой их роста стали как раз региональные рынки.

Что мешает создать на базе городов-миллионников Урала единый рынок сбыта? Прежде всего неразвитость инфраструктуры: резко возрастают издержки бизнеса на координацию действий дистрибьюторской сети, доставку продукции. Даже крупнейшие города нашего региона связаны плохими дорогами, между ними нет регулярного авиасообщения, в них отсутствуют нормальные гостиницы среднего уровня, наблюдается острый дефицит офисной недвижимости.

Вторая причина - отсутствие единого информационного пространства. Что знает предприниматель, сидящий в Екатеринбурге, о состоянии, регулировании, перспективах рынка розничной торговли Перми? Ничуть не больше, чем тот же предприниматель, находящийся в Москве. Информационная база о состоянии рынков по региону в целом не сформирована, нет обобщенных данных по инвестиционным проектам. Наш журнал хорошо чувствует это: только вышла публикация о проекте "Полярный кварц" в ХМАО, звонок из Челябинска - дайте координаты; написали о научно-производственной фирме из Верхней Салды - "Пермские моторы" просят телефон генерального директора. Отдельный разговор по проектам, требующим инвестиций. Одна зарубежная компания узнала из инвестиционного каталога, подготовленного властями Южного Урала, что в Челябинске есть фирма, заинтересованная в поставках оборудования для производства сухого молока. Сколько ни пыталась найти координаты, ничего не вышло: никто из чиновников помочь не смог.

Еще одна проблема - между рынками существуют различия в нормативно-правовой базе регулирования, а в таких секторах, как торговля, строительство, услуги, традиционно высок уровень вмешательства местных властей. Не зная специфики отношений с чиновниками и не имея ресурса для того, чтобы выяснить эту специфику, идти в регион бессмысленно. И хотя ситуация такова далеко не во всех городах и не во всех сегментах, комплекс прочно сидит в умах предпринимателей. Ярко на эту тему высказался Кристер Ферлинг, консультант из Swedish Development Advisers ab (см. Эксперт, 37 (392), от 6 октября 2003): "Если, допустим, у вас колбасный заводик в Пскове и бизнес идет хорошо, то вам логично было стать хорошим производителем колбас в Петербурге. Но этого не происходит: расширяя бизнес, вы начинаете производить велосипеды в Пскове". На Урале таких странных примеров масса: успешная строительная компания Екатеринбурга вдруг увлекается телевидением, Челябинска - индустрией развлечений.

Власти зачастую поощряют информационный вакуум: это позволяет им регулировать рынок в тиши чиновничьих кабинетов и поддерживать таким образом собственные бизнес-структуры. Плюс, конечно, амбиции хозяина территории. Во всем этом кроются пережитки прошлого. В условиях глобализации такой подход обещает серьезные потери и для территории в целом и для ее бизнеса в частности. Ни у кого из местных лидеров не хватит ни экономического, ни политического ресурса, чтобы обеспечить комфортную жизнь "своему" бизнесу за пределами субъекта федерации. Так может, стоит объединить усилия в отстаивании интересов всего регионального бизнеса? Если политика будет скоординирована, появятся возможности для создания общего информационного поля, реализации программ развития транспортных магистралей, соединяющих для начала хотя бы города-миллионники, развития деловой инфраструктуры (строительство гостиниц, офисов). Объединение усилий местных властей в таком мощном регионе, как Урал, может дать суперэффект - серьезно продвинуть его даже на международном уровне. Все это можно сделать в рамках действующих полномочий органов власти. Простая арифметика: восемь влиятельных губернаторов + два президента + 20 сенаторов + 34 депутата Госдумы + лоббистские возможности ФПГ + два полпреда президента. База получается солидная. Рост капитализации региона происходит за счет концентрации управления, это позволяет привлекать в него ресурсы - финансы, людей, информацию.

"Мы приветствовали каждого инвестора, но когда находили большого инвестора с потенциалом для серьезного роста, мы просто из шкуры лезли, тобы помочь ему начать производство"

Но прежде нужно изменить ментальность чиновников, для которых приход "чужой" компании - зло, поскольку создает потенциальную угрозу благополучию действующего крупного налогоплательщика, с которым у чиновника давние и, возможно, небескорыстные отношения. Восьми губернаторам и двум президентам следует довести до последнего клерка ключевую установку: если компания приходит в чужой город, ей должен выдаваться "карт-бланш", потому что это новый налогоплательщик, дополнительные рабочие места и заказы, развитие конкурентной среды в регионе. Словом, это - хорошо. В рамках такой установки и следует проводить административную реформу на местах. И взять с каждого министра слово (как это делал когда-то премьер-министр Японии Ясухиро Накасонэ), что он не будет этой реформе противиться.

Цель 2: деловой центр

Тем компаниям, кто уходит в столицу в поисках более мощного делового центра, нужны несколько иные решения: доступ к финансам, иностранному капиталу, контактам с партнерами, конкурентами, поставщиками, потребителями, головные конторы и представительства которых (по крайней мере крупнейших) находятся в Москве. Кроме того, столица обеспечивает доступ к федеральной исполнительной власти, а для российского крупного бизнеса это один из главных инструментов конкуренции. Наконец, Москва дает бизнесу всю необходимую инфраструктуру: регулярное авиасообщение со всеми российскими и зарубежными деловыми центрами, гостиницы, офисы, информационные и кадровые ресурсы.

Есть проблемы, которые в рамках действующей системы не решить, сколько ни старайся: это касается административного ресурса и возможности его использования на самом высоком уровне. Москва здесь всегда будет на голову выше любого региона. Но вопросы инфраструктуры, доступа к финансам, развития деловых связей и информационного ресурса хотя бы частично можно снять в рамках региона. Нетрудно заметить, что часть этих задач совпадает с задачами, необходимыми для формирования единого регионального рынка потребления. И если их удастся решить - отдача будет больше.

Объединение усилий местных властей в таком мощном регионе, как Урал, может дать суперэффект - серьезно продвинуть его даже на международном уровне. Все это можно сделать в рамках действующих полномочий органов власти

Состояние финансового рынка региона и задачи, которые перед ним стоят, подробно рассмотрены в статье "Деньги выбирают комфорт" (см. с. 28). Здесь отметим лишь, что доступ к капиталу напрямую зависит от количества крупных финансовых институтов, действующих в регионе. В этом смысле ситуация в Свердловской, Челябинской и Тюменской областях, ХМАО, ЯНАО и Башкирии за последние годы значительно улучшилась. Там представлены все ведущие российские банки, в Екатеринбурге работает Европейский банк реконструкции и развития. Массовая экспансия известных столичных банков в регион делает доступными для перспективных и быстро растущих предприятий крупные долгосрочные кредиты. Единственное, чего пока не достает региону - присутствия иностранных банков (хотя многие крупные уральские предприятия давно работают с их московскими "дочками"). Однако последние заявления Raiffeisenbank и City Bank о начале развития региональных сетей обнадеживают.

Цель 3: внимание инвестора

Отдельная тема - отношения с иностранными инвесторами. Пока они предпочитают вкладывать деньги в ту же Новгородскую область и Подмосковье. Что надо сделать Уралу, чтобы попасть в стратегические планы крупных западноевропейских концернов? Рецепты привлечения внимания иностранного капитала известны и с успехом опробованы в ряде стран. Например, в 1961 году власти Сингапура образовали управление экономического развития (УЭР), которое должно было решать все проблемы, возникающие у инвесторов, - от земельных вопросов и охраны окружающей среды до снабжения электроэнергией, водой и обеспечения безопасности труда. Идеология проекта проста: инвестор должен иметь дело не с многочисленными отделами, департаментами и министерствами, а с одной структурой. В УЭР отбирались лучшие выпускники вузов и ученые, которым государство оплачивало стажировку за рубежом. В работе ценились энтузиазм, изобретательность, умение преодолевать препятствия, высокая мораль. Сотрудники день и ночь занимались только тем, что пытались заинтересовать иностранных инвесторов возможностями ведения бизнеса в Сингапуре. При этом некоторые иностранцы даже не представляли, где он находится, поэтому на встречу порой приходилось приезжать с глобусом. Вот как вспоминает о проекте в своей книге "Сингапурская история: из "третьего" мира - в "первый"" тогдашний президент Сингапура Ли Куан Ю: "Служащим УЭР иногда приходилось посетить 40 - 50 компаний, пока одна из них не направляла свою миссию в страну... Мы приветствовали каждого инвестора, но когда находили большого инвестора с потенциалом для серьезного роста, мы просто из шкуры лезли, чтобы помочь ему начать производство". Прежде чем принять решение об инвестировании средств, управляющие западных компаний имели возможность переговорить с президентом страны. "Я считал, что лучший способ убедить их принять такое решение, состоял в том, чтобы сделать дорогу от аэропорта до гостиницы и от гостиницы до моего офиса чистой, элегантной, обсаженной деревьями и кустами", - вспоминает Ли Куан Ю. Под иностранные инвестиции планировались промышленные зоны с готовыми дорогами, подведенным электро-, газо- и водоснабжением. В пределах этих зон инвесторы на пять лет освобождались от уплаты налогов. Министр финансов Сингапура присутствовал на церемонии открытия каждой фабрики, расположенной в промзоне, даже если она была крошечной и производила нафталиновые шарики.

Очень эффективно работают с инвесторами в Чехии. Там создано агентство Чехинвест, подобное УЭР в Сингапуре. Благодаря кропотливой работе с западными компаниями Чехия за короткий срок сумела выйти на первое место среди всех европейских стран по объемам привлечения инвестиций. Сегодня Чехинвест реализует программу "Последующая забота", суть которой в том, чтобы выявить и, если возможно, удовлетворить потребности инвесторов, работающих в стране. У нас же пока никого не заинтересовал даже опыт тех редких иностранных инвесторов, кто трудится в регионе (см. интервью с генеральным директором ЗАО "Альстом-СЭМЗ" Петером Иэришем, с. 20).

Цель 4: правильный имидж

Для принятия решения о выделении инвестиций в тот или иной регион, бизнесу нужно хорошо представлять систему страхования рисков. Выбор всегда делается в пользу территорий, где есть более или менее прозрачное законодательство, независимые судебные органы и свободные профессионально работающие СМИ. Смеем предположить, что для настоящего инвестора наличие этих институтов куда важнее самой распрекрасной инфраструктуры. Имидж Урала в этом смысле выглядит неблестяще.

По поводу судебной системы один из представителей крупной иностранной фирмы заявил нам следующее: "Я не буду говорить, какие документы мне приходилось читать, но поверьте - ваши суды далеки от того, чтобы быть независимыми". Уровень профессионализма местных СМИ (большая часть которых либо принадлежит власти, либо аффилирована с ней) можно было во всей красе видеть в период выборной кампании. В пылу предвыборной истерии, стремясь всячески обелить "своего" кандидата и посильнее вымазать в грязи соперника, журналисты напрочь забывали об этических нормах и профессиональных установках, таких как право на ответ и непредвзятость. Современная уральская журналистика широко использует передергивание фактов, беззастенчивую ложь, бездоказательные обвинения, применяет технические средства (монтаж, звукоряд), чтобы выставить неугодную фигуру в невыгодном свете. Десятки "карликовых Доренко" правят бал на региональном телевидении. Все это вредит имиджу региона, и справиться с проблемой можно только одним способом - изъять у органов государственной и муниципальной власти право владеть СМИ.

Система страхования бизнеса - это и четкая работа антимонопольных органов. Как сказал один из менеджеров компании IBM Франк Кэри, некоторые стороны бюрократии ужасны, но без других нельзя обойтись. Антимонопольные управления должны быть дотошными и бескомпромиссными, преследовать главную цель - создать конкурентные условия для ведения бизнеса и выхода на рынки новых игроков.

В стремлении добиться положительного имиджа уральцам следует всерьез озаботиться и повышением уровня внутренней культуры. Иностранцы жалуются, что наши чиновники и бизнесмены не держат слово, много обещают и мало делают, подводят по срокам исполнения. Уральцам зачастую неведомы западные стандарты ведения переговоров, они далеки от европейского образа мышления. Недавно на заседании свердловского протокол-клуба генеральный консул Великобритании в Екатеринбурге Линда Кросс рассказала о визите в одну из областей Урала: "Я приехала в два часа ночи, а уже в семь меня разбудили чиновники местной администрации, предложив позавтракать и ехать на переговоры. Пока я завтракала, они стояли за стойкой бара и наблюдали за мной. День был распланирован так, что встречи шли одна за одной, а поздно вечером местная администрация устроила банкет. Я безумно устала, и для меня все это было непонятно, потому что за рубежом не принято совмещать деловые переговоры и развлечения".

Чуткость следует проявлять и в ходе визитов за рубеж. Казалось бы, мелочь, но вот что написал в отчете правительству Ли Куан Ю, проведя в США серию многочасовых бесед с местными бизнесменами: "Есть и одновременно говорить во время обеда, не разрешая себе выпить, чтобы не потерять остроту мышления, довольно сложно, но это та цена, которую мы платим, чтобы заполучить американские инвестиции".

Очень важно с точки зрения имиджа показать инвестору максимальную заинтересованность в нем и его капитале. Пример эффективного PR-решения можно найти у того же Ли Куан Ю: "Когда представители компании "Хьюлетт-Паккард" вели переговоры о строительстве фабрики, они решили первоначально взять в аренду два верхних этажа шестиэтажного здания. Лифт для подъема большого технического оборудования нуждался в трансформаторе, которого у нас к моменту визита господина Хьюлетта не было. Вместо того чтобы заставить его подниматься на шестой этаж пешком, сотрудники УЭР проложили огромный кабель из соседнего здания, и в день визита лифт работал. "Хьюлетт-Паккард" основал предприятие в Сингапуре". Эта история распространилась в США и, как пишет Ли Куан Ю, вскоре в страну последовали другие компании по производству электроники.

Безусловно, в создании благоприятного имиджа региона ключевая роль отводится органам власти. Они должны давать бизнесу вдохновение, выстраивать стратегию отношения с ним на уровне партнерства и общности интересов. Например, в Японии правительство вводило для компаний специальные премии за качество продукции, в Сингапуре выделялись средства для создания специализированных программ подготовки кадров, поддержки научных исследований. Заслуги бизнеса когда-то высоко ценились и в России: в музее российской истории в Москве стоит серебряный кубок, пожалованный в 1711 году Петром I "енисейскому дворянину" Ф.С. Истопникову "за прибыль казне в торговле с Китаем".

Система управления на местах должна быть такой, чтобы своевременно выявлялись случаи волокиты, невнимания к потребностям инвестора. Такой механизм органам власти на Урале еще только предстоит создать, а затем долгое время доказывать его эффективность, чтобы у бизнеса появилась уверенность - с ним ведут честную игру. "Если бы я должен был описать одним словом, почему Сингапур преуспел, то этим словом было бы "доверие"", - говорит Ли Куан Ю.

Цель 5: общественное согласие

Кому выгодно сделать Урал центром притяжения капитала? Местным органам власти - они повысят уровень своей влиятельности. Местным компаниям - они приобретут новые возможности для роста. Населению (обществу) - у него появится шанс улучшить благосостояние.

Общество для начала должно перестать бояться: ему надо быть более свободным. Цель есть - состоятельность, поэтому важно уметь состояться. В свое время профессор Гарвардского университета Роберт Патнэм проводил исследования, пытаясь ответить на вопрос, почему север Италии традиционно богат, а юг - беден. Проанализировали все аспекты, включая уровень урбанизации, образования, характер политических партий. А правильный ответ заключался в количестве хоровых кружков, клубов футбольных болельщиков - то есть в степени гражданской активности. В северных районах Италии наблюдалась интенсивная сеть горизонтальных связей: граждане объединялись друг с другом в ассоциации как политического, так и неполитического характера. Там существовал достаточно высокий уровень социального доверия и обратной связи в общении, люди были настроены делать друг другу одолжения. Именно в этих регионах страны и существовали эффективные правительства. В южных районах, где социальная структура общества носила характер иерархии (вертикальные связи), уровень отчуждения и социальной апатии был высок.

Однако прежде всего свой интерес должна заявить власть. Еще одна цитата из Ли Куан Ю: "Мы не можем позволить себе забыть, что общественный порядок, личная безопасность, экономический и социальный прогресс и процветание не возникают сами по себе, они являются результатом непрерывных усилий и постоянного внимания со стороны избранного народом честного и эффективного правительства".

Важная составляющая предлагаемого нами проекта - амбиции всех его участников. Они должны быть направлены исключительно на созидание, подкреплять общую цель - вывод региона на новый уровень развития. Для этого нужно уметь терпеть, быть готовым к непопулярным мерам, честному разговору, диалогу даже с теми, кто тебе неприятен. Главное - уметь делиться властью с другими, вовлекать в дискуссии о судьбе региона самые широкие слои общества. Положительный опыт работы комитета по управлению промышленного района округа Биелль в Италии говорит: в стратегический центр, способный объединить и, если надо, переориентировать политику территории, должны входить как государственные и муниципальные органы власти, так и социально-активные группы - профсоюзы, бизнес-ассоциации и т.д. Именно в этом случае может появиться поистине программный документ, способный удовлетворить потребности наибольшего числа игроков на территории.

Нынешним уральским президентам и губернаторам тяжело перестраиваться на марше: многие из них правят уже более десяти лет. Они пережили крушение идеалов, крах партии, развал советской системы - их сложно увлечь какой-то общей идей. Искренности всякий раз будет не доставать. Им хочется удержать власть хотя бы на своей территории и, конечно, оставить след в истории. Отсюда неподдельная страсть к строительству памятников, соборов, мечетей. Нездоровые амбиции и отсутствие понимания подлинных задач власти - все это мешает пока сформировать комплексный подход к развитию региона. Мы говорим о программе на 7 - 10 лет, о каждодневной кропотливой и интенсивной работе. С точки зрения политика - это огромный срок. Поэтому многие предпочитают довольствоваться краткосрочными выигрышами, всякий раз убаюкивая себя рассказами о величии и гордости Урала. Однако факт остается фактом: регион вовлечен в жесткую беспощадную войну за капитал, а значит, за место в будущем глобальном обществе. Кто из первых лиц региона последовал примеру Уинстона Черчилля и сказал своему правительству: "Все, что я могу вам предложить, - это кровь, тяжкий труд, слезы и пот"? Пока таких нет. Последняя цитата из Ли Куан Ю: "Если бы мы были слабыми, то уже погибли бы. Слабые люди голосуют за тех, кто обещает вести по легкому пути, но на самом деле таких путей нет... Все, что у нас было, - это трудолюбивые люди, хорошая базовая инфраструктура и правительство, которое решило быть честным и компетентным". Сегодня его стране есть чем гордиться.