Что было раньше: гумус или климат
Великий русский космист академик Вернадский доказал, что плодородие земное есть функция климата, а вся агрокультура - снегозадержание, вывоз органики на поля, мичуринство, менделизм и коллективизация - инфраструктура сопряжения небесных сфер с гумусом.
Так и инвестиционный процесс. Экономическая животворная жидкость (ресурсы) накапливается в вышних сферах, проливается на плодородный слой (структурированный капитал) там, где для этого есть условия, и в зависимости от эффективности инфраструктуры определяет предельную производительность и темпы экстенсивного приращения экономгумуса.
Все мечтают о таком сочетании гумуса и климата, чтобы по-чеховски: вечером воткнуть оглоблю, а к утру чтоб вырос целый тарантас. Конечно, хорошо бы иметь в виду и еще один вопрос - что хочется взрастить. Тарантас, а может быть, паровоз, или пусть расцветают сто цветов? Но стратегических проблем мы в этом материале не рассматриваем.
Климат или погода
Что такое климат? Это понятие чисто статистическое - закономерности в повторении погоды.
Статистически инвестиционный климат в России в целом весьма поганый.
За пятнадцать лет либерализации в России накопилось менее 30 млрд долларов внешних инвестиций в нефинансовый сектор - то есть тех, которые после 17 августа остались более или менее живыми. Иными словами, весь мир доверял России на хозяйство чуть больше доллара в месяц на человека. Внутренние инвестиции складывались немножко в большем объеме. Но если наши и внешние вложения сложить с отрицательным сальдо баланса России по капитальным операциям, учесть амортизацию, недозагрузку основных производственных фондов и ухудшение качества земель (в результате недостатка оборотных средств у предприятий), сокращение медианы образования, получится, что валовые потери национального богатства составляли за последние пятнадцать лет почти 70 долларов на человека в месяц. Это значит, что личный платежный баланс гражданина России по текущим и капитальным операциям в целом дефицитен процентов на восемь.
Хотя, конечно, погожие деньки бывали. Практически у каждого, к чему скрывать. Но здесь речь не об этом. Речь о том, что самым распространенным подходом к инвестиционному климату является самый упрощенный, как к статистике погоды.
Большинство бизнесменов, аналитиков и чиновников полагают, что можно "звездануть" из пушки серебром по тучам, и погода станет лучше, а если "звездячить" постоянно, то изменится и климат.
У любого уважающего себя представителя этой группы экспертов есть свой план "звездяченья" по тучам: кто адепт налоговой амнистии, кто борется за снижение одного, трех, десяти самых вредных налогов, кто за всемерное снижение кредитной ставки, кто за налоговые посты на предприятиях и ужесточение валютного законодательства etc.
На самом деле, как учит нас Вернадский, поганая погода формируется и воспроизводится в поганых условиях. Более узкий круг специалистов понимает, что, по аналогии с обычным климатом, надо не разгонять тучи, а менять амплитуду температур, рельеф местности, близость к мировому океану.
Но и среди них большинство все-таки полагает перебросить Россию из некоего нашего плохого в целом климата в универсально благоприятный путем мощного пинка или серии пинков.
Эти хотят комплексных, структурных преобразований, которые должно сделать государство по американскому, китайскому или любому другому образцу. Повысить роль госбанков, укрупнить корпорации, развить инфраструктуру капитального рынка, тем или иным способом поставить монетарную и курсовую политику на службу инвестиционному процессу, подбавить протекционизма или либерализма.
Совсем узок круг людей, которые отдают себе отчет в том, что нельзя перелететь из одного климата в другой, ловко пересев на ядро, запущенное кем-то и летящее куда-то в другую сторону. Они понимают, что надо за волосы вытащить себя из плохого климата и перенести в хороший. Можно это сделать не слишком аккуратно, можно резко - как бы псевдопинком, но качество этого процесса другое. В нем участвуют не одна нога и один зад, а много пальцев и много волосинок, за которые пальцы тянут.
Два последних подхода отличаются от первого тем, что им имманентно присуще соображение о существовании вектора (а точнее - тензора) трансформации инвестиционного климата. Это, на наш взгляд, более продуктивный подход.
Начало и конец вектора переноса
Из предпосылки, что инвестиционный климат плох статистически, еще не возникает его содержательной идентификации и целевых установок для его изменения.
Может, он в России вообще муссонного типа - то полгода надувает, то полгода выдувает. Кстати, когда надувало все подряд, никто и на погоду не жаловался.
Ведь инвестиции делятся на три категории:
- те, которые реципиент должен (конкретно) отдавать;
- те, которые реципиент (конкретно) хотя бы должен обслуживать;
- те, которые реципиент получил и забыл (конкретно) об этом.
У нас был, есть и, если мы совершим какие-то усилия по созданию посткризисной инфраструктуры рынков, будет замечательный климат для привлечения инвестиций, которые не хотелось бы отдавать.
Для этого у нас есть, например, законодательно и судебно гарантированное небрежение правами малых акционеров. У нас вновь будут рынки, на которые мы будем кивать как на рынки, якобы создающие гарантии возврата вложений. Скажем, мы говорим инвестору: у нас три хворостины на предприятии, у нас никогда не будет прибыли от производства. Но! У нас в стране будет создаваться инфраструктура деривативных рынков (лучше, чем до кризиса), где инвестиции возвращаются с прибылью за счет продажи опциона на фьючерс на индекс нашей капитализации. У нас в руках окажутся длиннейшие капитальные рычаги игры на рынке. Плюс наш агрессивный менеджмент. Для того чтобы это сработало, нужны даже не инвестиции, а хотя бы их ожидание.
Другое дело - климат под инвестиции, которые надо обслуживать. Здесь права акционера должны быть защищены, предприятие должно выплачивать дивиденды по любой акции, то есть иметь алгоритм развития с выходом на заданную прибыльность производства. Но! Тело инвестиций никак не может быть санирован, ибо производительности капитала хватает только на дивиденды, равные, скажем, (LIBOR+FIBOR)/2+N%, где N - не очень большое. Тогда вернуть сами вложения, конечно, можно - путем продажи акций по их реальной стоимости. Без всякого деривативного флера.
Вот и другое качество спроса на климат. Другие гарантии нужны и для другой игры.
Третий вариант - инвестиции надо отдавать с процентом. Здесь надо менять климат так, чтобы он обеспечивал устойчивый экономический рост хорошего качества, с учетом места российской экономики и компаний в мировой экономике.
А может, в России разный инвестиционный климат? В пивном производстве он хороший, а в ВПК - плохой. В "ЛУКойле" - хороший, а в Петербургской топливной компании - не очень (там руководителя взорвали в октябре 1998-го). В Новгороде - приятный, а на Чукотке - вовсе никакого нет.
Тогда понятно, что Чукотка, ПТК и ВПК - это начальная фаза преобразования, а "ЛУКойл", Новгород, и пивоварение - целевая.
Здесь как раз не обойтись без тензорного представления о преобразовании. Каждому объекту нужен свой многомерный вектор переноса. По части пива не надо вмешиваться, на Чукотку выслать побольше либерализма, а в ВПК концентрировать производителей, кредитовать и гарантировать их экспортные контракты.
А может, сам по себе климат вовсе ни при чем? Сами рецепиенты - экономгумус - у нас в массе своей низкокачественные: принимают только некомплексные, неэффективные и маленькие инвестиции. Они портят климат своими испарениями, а хорошие реципиенты не могут на их подавляющем фоне получить денег.
Есть еще один смежный, но важный вопрос. Кому и какие нужны инвестиции. Понятно, что одним субъектам нужно одно, другим - другое изменение климата. Это тоже тензор: экспортерам нужен один вектор, импортерам - другой, финансистам - третий, иностранцам - четвертый, своим - пятый.
P. S. Однако с чего-то штабу Путина начинать придется, в смысле определения череды конкретных шагов законодательной и исполнительной власти.
Понятно, что с точки зрения изложенных выше подходов к проблеме начало в любом случае получится не очень внятным. В реальной ситуации старт облагораживания инвестиционного процесса будет напоминать "теорию малых дел". На первом этапе осуществятся преобразования, относительно которых достигнут консенсус. Это немало, но по большому счету недостаточно. Штаб должен стратегически мыслить, но информации, так это или не так, пока абсолютный ноль.
