Попрощавшись с Тиньковым и направившись к выходу, я почему-то подумала, что мне вслед он покажет язык или выкинет что-нибудь в этом роде. Такой он человек - когда не занят делом, похож на ребенка, причем не шибко воспитанного. И, как все дети, хочет, чтобы за его выкрутасы его еще больше любили. Так и есть. "Простите меня, пожалуйста!" - произносит он вдруг с каким-то водевильным пафосом. Господи, за что простить? Оглядываюсь почти с испугом. "За то, что я опоздал сегодня на интервью". Очень трогательно. Снова раскланиваемся.
Возможно, из-за артистических наклонностей в нем постоянно борются два желания: эпатировать публику и нравиться ей. "Мои выкормыши", - это он о команде менеджеров, с которыми только что сфотографировался для журнала. Повторил несколько раз и смотрит с любопытством: мол, каково? Но после интервью он мгновенно ныряет в соседнюю комнату, где эти самые "выкормыши" колдуют над очередным проектом. Понятно, что они - это "его всс".
"Когда меня спрашивают про должность, я отвечаю: руководитель отдела маркетинга", - говорит он и на сей раз не лукавит. Вот такой венец карьеры бывшего челнока. Когда-то, в начале 90-х, уроженец Кузбасса шахтерский сын Олег Тиньков, бросив после третьего курса Горный институт в Петербурге, начал возить из Сингапура микрокалькуляторы. Спрос был большой, потому что нулей молодой рыночной экономике все время не хватало - приходилось летать за товаром по два раза в неделю. Потом, когда появился факс, стал, как белый человек, отправлять заказы и получать контейнеры с бытовой техникой. Кстати, внешне он и сейчас типичный торговец с Горбушки. Трудно представить, что этот парень в толстовке и джинсах - хозяин редкого по красоте и изяществу офиса на Смоленской. Кабинет в его любимом индустриальном стиле. "Я сразу сказал, что не могу работать в окружении пластмассы, и велел поменять все на металл", - поясняет он.
Вот эти слова: маркетинг, стиль - и стали для него ключевыми. Он любит сравнивать свою деятельность с шоу-бизнесом в том смысле, что талант - ничто (ну, или очень мало), а подача - все. "Мыльные пузыри", по его собственному выражению, он стал надувать еще в 1993 году, создав один из первых в России сетевых брэндов "Техношок". Правда, эта торговая марка не принесла ему славы Аллы Борисовны, которую он считает образцом брэнда. Потом появились на свет пельмени "Дарья", но и они, видимо, еще ждут своего настоящего часа. И только пиво "Тинькофф" произвело подлинный фурор.
Это самое дорогое пиво на российском рынке. "Я всегда говорил: чем дороже, тем лучше!", - воскликнул Олег, узнав от меня, что в одном из регионов бутылка "Тинькофф" стоит 57 рублей. После этого он вызвал менеджера и, выслушав пятисекундный доклад о том, что спрос в три раза превышает предложение, демонстративно велел повысить отпускную цену на 10 центов.
Секрет успеха проекта "Тинькофф" объясняют по-разному. Кому-то нравится безупречная по стилю реклама пива. Сам Олег свято верит в силу легенды о древнем происхождении пивного рецепта и собственных дворянских корнях (впрочем, на истинности ее он не настаивает). Лично на меня сильное впечатление произвел одноименный ресторан в Петербурге. Ресторан-пивоварня, по виду - смесь биржи или галереи с котельной, заводской столовкой и танцплощадкой. Этот стилевой беспредел в сочетании с подаваемым мутноватым напитком необыкновенно бодрит. Говорят, туда, бывая в Питере, любит заезжать президент Путин, а уж местная деловая элита там просто днюет и ночует. В среднем за день этот зал, рассчитанный на 300 мест, посещают 500 человек.
Стиль для него важнее денег. Если проект приносит прибыль, но не работает заложенная в нем концепция, этот проект провалился
Между тем в приготовлении пива, которое варится тут же, за стеклянной перегородкой, никакого секрета нет. Согласно технологии, разработанной одним баварским пивоваром, в стальной чан заливают очищенную воду, а потом в нее, нагретую, засыпают - что бы вы думали? - ну конечно, солод, хмель и дрожжи. Все это варится восемь часов и потом месяц бродит в других чанах, в специальной комнате. Затем часть пива подается в зал, а часть, после фильтрации, разливается по бутылкам. Это называется "ручным", "домашним" приготовлением, потому что пивовар своими собственными руками нажимает на разноцветные кнопочки, чтобы задать полуавтоматическому чану ту или иную программу. Всс - оборудование, ингредиенты и фильтр для воды - привезено из Германии.
- Олег, ведь это правда, что вы варите обыкновенное, хорошее немецкое пиво, и любой на вашем месте мог бы сделать то же самое. Получается, что такой бешеный успех - плод исключительно маркетинговых усилий?
- Безусловно, в Германии такое пиво может вариться на каждом шагу, и было бы глупо утверждать обратное. Но в России-то это варится только у нас. Хотя, если посмотреть глубже, то все дело в эмоциональной оболочке вокруг брэнда, в созданной легенде, в имидже. Это я считаю нашим серьезным конкурентным преимуществом. Можно даже построить такое же в технологическом отношении производство, что на самом деле недешево, но ничего невозможного для средних и крупных компаний здесь нет. Но если, условно говоря, "Балтика" построит сегодня такой же маленький заводик, не факт, что туда пойдут люди. Потому что у нас есть история, такой heritage.
Он утверждает, что стиль - это когда сексуально. Это не "шестисотый" мерседес, не "феррари". Стиль - это когда ты что-то чувствуешь
И потом, мы первые, а первым всегда легко. Человек так устроен, что, когда ему предлагают вторую версию чего-либо, он ей не верит, более того, он отстаивает первую и спорит, хотя вторая версия может быть и правильнее. В этом смысле я вообще конкурентов не вижу.
Да, все дело не в технологии, а в маркетинге. Это как в шоу-бизнесе: не лучший голос, скажем, у Бритни Спирс, но есть такая марка, и на нее всегда придет больше народу, чем на другую певицу, может быть, с более красивым голосом. Таков закон жанра.
- Вы давно этот закон поняли?
- Я думаю, что это у меня внутри.
- Тинькофф - не первый ваш брэнд?
- Первый был "Техношок", сеть магазинов бытовой электроники в Петербурге. Я его раскрутил и продал практически перед кризисом. По сути, за нереальные деньги. Те люди, которые его покупали, больше всего хотели самовыразиться. Они занимались тем же самым бизнесом, но им хотелось иметь еще и этот брэнд в своем портфолио. То есть они купили мыльный пузырь. Самый успешный в этом деле Довгань, он умеет надувать такие пузыри.
- Как был создан брэнд "Техношок"?
- Тогда было проще. Это были девяносто третий - девяносто седьмой годы, банальной узнаваемости было достаточно. Люди хотели туда идти, друг перед другом хвалились, что они купили что-то в "Техношоке". Это свидетельствовало, что у них дороже, и подчеркивало их социальный статус.
- Почему же вы его продали?
- Ну, потому, что потребление электроники сокращалось, пошла стагнация рынка.
- Вы быстро приняли решение о продаже?
- Мгновенно. Я вообще такой человек, что мне только дают деньги - я беру сумочку и ухожу.
- Уже было известно, что следующий проект - "Тинькофф"?
- Конечно, я уже строил ресторан.
- Как вам пришло в голову заняться пивом?
- Я в Америку поехал. Америка - кормилица, генератор идей! Там в городе Сан-Франциско, моем любимом, есть пивоварня, такая microbrewery, меня в нее привел один знакомый, говорит: "Смотри, вся Америка сюда ходит, вся молодежь. Спрос на массовое пиво падает, а на это - растет". Я посмотрел и тоже, как и он, был заражен этим концептом. Я понял, что это нужно делать. То есть банально скопировал. Наверное, это ломает мой имидж, но если бы я сказал, что сам это придумал (заливается смехом), то выглядел бы слишком гениально.
- И суши-бар тоже скопировали?
Существует ли современный русский стиль? Для него это большой вопрос. Мы живем только на нашем прошлом
- С лодочками? Вот это, кстати, провальная идея. Я сто тысяч долларов заплатил за это и не угадал. Это проект, где я потерял. Я не имею в виду деньги, японские рестораны - это очень выгодно. Он провальный с точки зрения концепции. По сути дела, это фаст-фуд. Лодочки должны плавать, а люди - приходить и брать суши прямо с лодочек. От цвета тарелочки зависит цена, три вида цен. Официант быстро посчитал и ушел. Это культура бизнес-ланча в сочетании с культурой японского фаст-фуда, один из самых популярных концептов на Западе. В Америке эти рестораны битком набиты. Я взял и перенес это к нам.
И что же? На бизнес-ланч никто не приходит. В Питере вообще нет культуры бизнес-ланча. А рыба не может больше полутора-двух часов плавать, она начинает сохнуть, и мы стали ее выкидывать. Потом мы перестали ставить суши на лодочки. Вся беда в том, что нет потока. И вторая проблема - это пафос. То есть люди приходят, смотрят и шарахаются. Вот в этом я ошибся, потому что иногда не понимаю, как думают новые русские. Это тяжелые люди, им, оказывается, надо не поесть, а самоудовлетвориться. Про японские рестораны все знают, что они самые дорогие: надо сесть за отдельный стол, девушку посадить, пафосно сакэ попить. А тут какое-то железо, что-то плавает, надо самому брать, в общем, конвейер. Получается так же, как с "шестисотым" мерседесом. Я, например, на "ауди" езжу, и мне нравится, а им подавай обязательно "шестисотый". И ем я только в баре, прихожу и самое засохшее подгребаю, чтобы ресторану хоть как-то сократить издержки.
Вот концепция, которая не сработала. Но это моя проблема, потому что бизнесмен должен все предугадывать. Хотя я уверен, что через три года все изменится и люди будут приходить в японский ресторан, чтобы просто поесть.
- Много ли идей вам не удалось реализовать?
- Не скажу, что много. Есть интересные идеи, но денег не хватает. Вот хочу завод большой построить. Вы слышали, спрос на пиво в три раза превышает предложение, цены приходится повышать.
- Пойдете в промышленное производство?
Он говорит, что люди и деньги - две основные проблемы в бизнесе. С людьми у него чуть лучше, потому что он никогда не работает со звездами, только с трудягами
- Нет, конечно, это не "Балтика". Мы выпускаем сейчас триста тысяч бутылок в месяц, а "Балтика" выпускает миллионов тридцать. Если мы построим производство на пять-шесть миллионов бутылок, это будет средних размеров предприятие, даже меньше. Построить такой заводик стоит миллионов десять долларов. Я точно знаю, что за два года деньги будут возвращены, но где их взять?
Дальше, есть идея построить сеть кофеен - стопроцентная, я знаю технологию, знаю, как свежее кофе варить...
- Откуда?
- У меня есть приятель, который работал в "Старбаксе". Это безусловный успех. Только надо не так делать, как в "Идеальной чашке" в Петербурге: там у них все камерно, чтобы посидеть. А надо делать картонную чашку, знаете, чтобы на ходу пить. Налил, пошел... Посидеть тоже можно, но на этом не акцентировать.
Еще одна суперидея - построить правильную сеть бензозаправок, с правильной торговой маркой. У нас ведь бензозаправки не сегментированы, в Москве - абсолютно разношерстная картина.
Пельменные, я думаю, хорошая тема, очень хорошая. Учитывая наше советское прошлое и популярность пельменей как продукта.
- Чем же она интересна?
- Это фаст-фуд, только в русском варианте. Прямая альтернатива, что называется, "Макдональдсу". Во-первых, это наше родное. Во-вторых, бульончик, то есть не сухомятка, да и мясо получаешь. А технология-то простейшая. Условно говоря, засыпал в какой-нибудь никелированный бойлер, три минутки оно постоит, пш-ш-ш - раз, вывалил тут же, сметанки бросил, кетчупа - все. И дешево. Но денег нет (тяжело вздыхает).
- Странно, что после стильного "Тинькофф" вас тянет на фаст-фуд, бумажные стаканчики...
- Тут нет противоречия. Стиль - это когда сексуально. Мне кажется, что бумажный стаканчик - это сексуально, если на нем правильный, красивый логотип. Это круто: ты идешь и пьешь. Это красиво. У нас считается, что стиль - это когда "шестисотый" мерседес или "феррари". На самом деле стиль - это когда ты что-то чувствуешь. Если вокруг все из нержавеечки, бумажный стаканчик сделан из качественного картона, и хороший сервис, люди быстро делают, улыбаются и подают тебе, дымок идет, - почему же, это очень стильно.
Не зря мы говорим про оболочку - нужен брэнд, эмоциональная составляющая. Главное - правильно подать, а потом уж ты можешь запросить любую цену.
Кстати, мне никогда не было интересно продавать дешевле. Я считаю, что дать скидку или снизить цену - это конкурентное преимущество, которое может позволить себе каждый, а вот продавать дороже всех - не каждый, и это меня возбуждает. В "Техношоке" цены были на пятнадцать-двадцать процентов выше, чем во всем городе. Сейчас, я думаю, "Тинькофф" самый высокорентабельный ресторан Петербурга. Даже уверен. У нас очень большие наценки. И на пиве мы очень много зарабатываем.
- Сколько вы вложили в проект "Тинькофф"?
- В питерский ресторан - полтора миллиона. А потом еще в бутылочную линию полмиллиона доинвестировал. В Москве сейчас строим ресторан за три миллиона.
- Это все из своих денег?
- Нет, в Петербурге мне помогал банк "Финансовый капитал", а в Москве - банк "Зенит". Иногда находятся добрые люди - под большой процент, но дают.
- Скажите, а какое место в вашем бизнесе занимает проект "Дарья"?
- Особой миссии тут нет. Как только кто-нибудь купит, так продам и займусь чем нибудь другим.
- Вам что, скучно заниматься производством пельменей?
- Нет, почему. Они сверхпопулярны, в Москве занимают тридцать пять процентов рынка, это даже многовато. Сейчас вот мы завод купили у датчан в Пушкине, модернизируем его, колоссальные инвестиции по этому году идут. И потом, у нас не только пельмени, но весь спектр замороженных полуфабрикатов. Мы сейчас разработали новый класс - продукты так называемого легкого приготовления. Хотим запатентовать это название.
- Что это значит?
- Продукты, которые просто приготовить. Ну, полуфабрикаты, конечно. Просто полуфабрикат слово тяжелое, то ли с немецкими, то ли с советскими корнями. Мы хотим сделать индустрию, чтобы "Дарья" была синонимом продуктов легкого приготовления. Концепция "Ощути себя свободным!". "Дарья" помогает хозяйке, экономит время, мы хотим донести до покупателя такой настрой, что это легкий стиль: легко в приготовлении, легко в жизни... Снимаем очень эмоциональный ролик, в Америке, с правильным месседжем.
- То есть вам интересен сам процесс...
- Брэндостроительства, если можно так сказать.
- Можете рассказать, как создается брэнд?
Узнав, что кое-где бутылка "Тинькофф" стоит 57 рублей, он очень обрадовался. Ему всегда было интересно продавать дороже всех
- Да, вот сейчас как раз два создаем. Один - для замороженных продуктов, брэнд, который был бы успешен в регионах, такой более приземленный, цена должна быть пониже. Что мы делаем. Первое - заказываем маркетинговые исследования, подороже и получше, количественные и качественные. На основе исследований мы понимаем, что нужно. Дальше мы либо делаем заказ креатору, либо сами начинаем креативировать идеи. Придумываем торговую марку, потом ее регистрируем, потом делаем дизайн марки и дизайн упаковок, потом придумываем слоганы, рекламную стратегию, потом составляем маркетингово-коммуникационный план, потом начинаем его имплементировать.
- Много людей у вас этим занимается?
- Четверо включая меня. Вообще сейчас, когда меня спрашивают про должность, я отвечаю: руководитель отдела маркетинга.
- А кто у вас в подчинении?
- Самвел Аветисян, он генератор идей, Михаил Горбунцов - медиабаинг и PR, и Никита Волков, который занимается вопросами сэйлз-промоушн и координации с регионами, руководит отделом мерчендайзинга.
- Большой у него отдел?
- Человек сорок. Я называю это внутренним рекламным агентством, то есть мы не пользуемся никогда сетевыми, внешними рекламными агентствами. Мы их используем только для медиабаинга и для производства рекламы, а креатив у нас весь внутри зреет. Креатив и стратегия.
- Все по учебнику?
- Ну да.
- Все так просто получается: взял учебник - и по нему сделал. Посмотрел, как в Америке, и повторил. Как вы думаете, почему за три года никто не скопировал ваш ресторан, если он такой успешный?
- А вы знаете, в чем секрет Красной Армии? Многие пытаются меня копировать и людей переманивают. Все ищут, в чем секрет Красной Армии. А он прост. Секрет Красной Армии - в буденновке. Все думают, что он в Чапаеве, Ленине, еще в чем-то, а он - в шапке.
- Вы что же, как попали в ту самую пивоварню американскую, так сразу разглядели буденновку?
- Я их стиль вообще не копировал, до этого дело не дошло. У меня получилось смешение стилей, потому что здание такое попалось: с одной стороны - десятиметровые потолки и своды, а с другой - трубы. Мне специалисты сказали, что трубы надо прятать, долбить, бюджет назвали сумасшедший. Я сначала на бюджет посмотрел - это было основное, а потом подумал, а почему бы просто не оставить это. Получилось такое смешение. Конечно, в основе индустриальный дизайн - это Америка навеяла, и в целом у меня было ощущение, что нужен демократичный стиль.
- Вы поклонник одного, индустриального, стиля или принимаете и другие? Существует, по-вашему, такое понятие, как русский стиль в дизайне?
- Нам в Петербурге ближе скандинавский стиль, а французский, то, что пытаются делать в Москве, то есть нарочитая роскошь, богатство, мне, например, не близок. В Москве, мне кажется, география не та. А вот скандинавская тема нам ближе. Ну и итальянцы чуть-чуть.
Русский стиль, безусловно, существует. Не зря же знаменитые дизайнеры, Ральф Лаурен, например, находятся под влиянием русского стиля. И платки там есть, есть русские коллекции у ювелиров, "Пушкин" и так далее. В американских школах детям показывают Russian eggs. Наша культура сильная, и западные дизайнеры ее эксплуатируют, они такой экстракт из нее делают, ставят это на коммерческую основу и получают прибыль.
Сейчас на Западе популярен наш конструктивизм тридцатых годов: киноафиши, плакаты тех лет стоят тысячи долларов. Считается, что это правильная графика, многие шрифты зарегистрированы. Они берут идеи и тиражируют, особенно Америка этим отличается. Я уверен, что это произойдет и с квасом, и с блинами - через двадцать-тридцать лет это будут суперхиты. Только это должна сделать американская компания, а никак не русская. Ведь квас объективно лучше кока-колы, или блины - это суперидея.
Что же касается современного русского стиля, то это большой вопрос. Мы живем только на нашем прошлом, Ананов, другие ювелиры все равно копируют, апеллируют к прошлому, да и Юдашкин... А современный стиль... Я думаю, денег нет, поэтому нет и стиля. Ведь стиль - это тоже товар, и его, как любой другой товар, нужно рекламировать, продвигать, внедрять. Поэтому даже если он есть в головах, в чертежах, в рисунках, без коммерческой основы ничего не получится.
- Вы приглашаете профессиональных дизайнеров на свои проекты?
- Да, но в питерском ресторане дизайнер больше техническую часть работы выполнял. Вот сейчас, в московском ресторане, все наоборот. Это уже студия, концептуальный дизайн, Вася Шприц, наверное, лучший петербургский дизайнер - я ему доверяю. Хотя, конечно, он со мной советуется.
- Московский ресторан будет похож на питерский?
- Связь какая-то будет, но Москва другая, и ее нужно по-другому удивлять. В Москве должно быть побольше такого барского, больше цинизма, меньше эмоций. Москва слезам не верит! Денежку надо показать в Москве. Иначе они придут и скажут: ну, вот, он тут ничего не потратил... Правда, москвичам, приезжающим в Питер, в нашем ресторане нравится. В Москве их "достал" мрамор с позолотой.
- То есть ваша версия московского барства будет иной?
- Ну да, будут, например, газовые плазматроны... На самом деле я лукавлю, я бы повторил один в один питерский ресторан, но архитектура здания в Москве этого не позволяет. В Питере высокие потолки, своды, а здесь все прямое. Но индустриальную тематику мы постараемся, конечно, перенести. Чтобы, попадая сюда, человек понимал: ага, это сетевой ресторан.
- Давайте поговорим о сетевом бизнесе и о вашей сети ресторанов, как вы ее замышляете.
- Пока это на уровне идеи, никаких бизнес-планов мы еще не прописывали. В Москве, я уверен, успех будет. Потому что у нас паломничество москвичей, записки официантам пишут: срочно открыть и так далее. Из Екатеринбурга, Самары и других городов тоже иногда обращаются люди, но они начинают какое-то партнерство предлагать, непонятные свои идеи... Хочется сделать сетевой проект с городами-миллионниками, но стратегии еще нет.
- Большие сети, особенно у нас, часто не справляются с управлением. В "Техношоке" вы с эти не сталкивались?
- Я бы слукавил, если бы сказал, что там не было проблем с управлением. Но там больше было проблем с рынком. На стагнирующем рынке выживает только суперправильная компания, а когда управление so-so, да еще и рынок стагнирует... Нет, я не скажу, что там были гениальные менеджеры.
Он хочет быть не богатым, а свободным человеком. Деньги ему нужны для добавления степеней свободы
Сейчас я вижу управленческие проблемы в ресторанах. Особенно в Москве, потому что здесь сильные рестораторы, хороший бизнес, но они не в состоянии его контролировать, и сервис становится все хуже и хуже. Они открывают рестораны - один, второй, третий. Получается вилка: это уже не тот ресторанчик, семейный, где хозяин каждый день заедет и скажет, что не так, то есть сервис уже страдает, но это еще и не сеть, потому что нет сетевых стандартов.
На Западе в сетевых ресторанах очень сильные технологии и стандарты. Прежде чем сделать человека официантом, его две недели учат, не говоря про менеджеров, которых учат месяцами. И у них нет проблем. Я сейчас хочу пригласить западного менеджера, потому что в России стандартов нет. Это не проблема рестораторов, а проблема рынка, который быстро растет.
- В чем же выражается низкое качество сервиса?
- Профессионализма мало. Зачем далеко ходить, я недавно заказал в одном очень хорошем (по дизайну) московском ресторане столик на четверых. Записали. А потом звонят и говорят, что у них нет мест. И директор добавляет: "Когда вы в следующий раз придете, тогда найдите меня, вам будет от меня сюрприз". А я ему ответил: "Месяца через три от меня вам тоже будет сюрприз", - потому что я для них прямой конкурент. Вы понимаете, у них вечер посидеть стоит двести долларов, а он мне про сюрприз.
- А в Питере лучше сервис?
- В Питере рынок узкий, и быть официантом - чаевые плюс зарплата - это очень хорошо, есть конкуренция за эти рабочие места. В Москве, во-первых, много денег и, во-вторых, очень много приезжих. Здесь очень большая конкуренция за рабочую силу. Кто хоть чуть-чуть соображает, сразу улетает в "тысячу долларов плюс" по зарплате, а остальные работают за сто-двести долларов. Люди с зарплатой от двухсот до шестисот долларов - это самая проблемная зона в Москве.
Кстати, я не думаю, что на карте Петербурга наши официанты - это что-то выдающееся. Нормально, средне. Но по сравнению с Москвой они, конечно, выигрывают.
- Вы уже думали, как будете нанимать персонал для московского ресторана?
- Думаем с утра до вечера, и что-то голова болит. Наверное, мы сначала из Питера привезем команду: двух менеджеров, человек десять официантов, шеф-повара обязательно. Снимем им здесь квартиры и будем держать несколько месяцев, может, полгода. Чтобы атмосферу принести, чтобы научить. А когда люди подхватят эту бациллу, мы их отправим домой.
- Интересно, как вы управляете людьми?
- Люди и деньги - две проблемы в бизнесе. Других я не знаю. С людьми у меня чуть-чуть лучше, потому что я никогда не работаю со звездами, а стараюсь работать с трудягами. Я считаю, что пяти процентов стратегии достаточно, а девяносто пять - это кропотливая ежедневная работа. Люблю брать людей совершенно простых, нормальных, которые умеют работать. Сам я не очень-то занимаюсь операциями и менеджментом, потому что мне скучно это. У меня есть управляющие, которые заинтересованы в прибыли, - вот они этим занимаются.
- Сколько человек вы считаете своей командой?
- Я думаю, человек шесть.
- Кто-нибудь из них может сказать, например, что вы не правы?
- Вообще-то у них это робко получается. Кто-то говорит. Как правило, я слушаю, но не факт, что делаю именно так. Бывает, но очень редко. Но я тоже сколько раз себя ловил на мысли, что с этой демократией рано или поздно надо кончать. С этой говорильней. Вот почему я не люблю, когда в бизнесе много партнеров: у всех свое мнение, никогда невозможно найти, как у Горбачева, консенсус. Нужно (ударяет кулаком по столу) - и все. И, как правило, это работает.
Мне кажется, когда у руководителя есть vision, другие могут лишь немного его сфокусировать: один говорит так, а другой - немножко так. Ты послушал и свои выводы сделал. А когда пять совершенно разных людей начинают вырабатывать стратегию, это, как правило, не работает. Пускай у них даже цель одна, но как к ней идти, они видят по-разному.
- От вас могут уйти люди и потом вернуться?
- От меня все уходили и потом возвращались.
- Почему?
- Наверное, я тяжелый человек.
- Самодур?
- Не знаю... Но мне вообще-то нравится американский стиль управления, либеральный. Там нет стены между начальником и подчиненным, они могут запросто вместе пива выпить, хотя что касается работы, то начальник потом спросит с него по полной программе. Не то что у нас в России, здесь очень сильно деление на классы.
- А свой vision вы можете сформулировать?
- Ответ на этот вопрос будет раскрывать мое конкурентное преимущество. У вас тираж слишком большой.
- Ну а цель, миссия у вас какая-нибудь есть?
- Что касается миссии, то я не определился. Единственная миссия, что я более или менее вижу, - это то, что я должен обучить своих детей правильно, максимально правильно, и заботиться о благосостоянии моей семьи. Наверное, это не миссия, и я бы не хотел особенно упирать на миссионерские вещи. Может быть, потому, что у меня еще нет кризиса середины жизни. Господи помилуй, что называется (крестится). Я вообще считаю, что Господь мне дал мой талант, и миссия мне будет дана свыше. А так вообще - обучить своих детей и... жене кольцо купить, мало ли там, понадобится надеть на выход.
- То есть ничего, кроме ценностей обычного, среднего человека?
- В общем-то да. Я в девяносто третьем году дал интервью, в котором сказал, что хочу быть самым богатым человеком в России. Ну, молодой был. Вы хотите, чтобы я сейчас это сказал, а я не скажу. Уже не хочу. Я хочу быть свободным, вот что мне больше нравится. Вообще деньги мне нужны для того, чтобы я добавлял себе степени свободы. Не хочу ни от кого зависеть, не хочу никого просить достать билет на концерт - хочу пойти и купить в кассе за двести долларов. Вот такая примитивная философия, либеральные ценности мне нравятся.
- Можно еще вопрос про пиво? Если вдруг стагнация на рынке или еще что, продадите "Тинькофф"?
- Сразу.
- Не жалко?
- Художник нарисовал картину, продал и вообще о ней не вспоминает. Висит же она где-то, удовольствие кому-то доставляет. Хотя он тоже ночами не спал, когда ваял. А потом раз - и продал. Я считаю, что получить деньги за творчество, за потраченное время - это нормально.
