Ответ Москвы на очередную грузинскую провокацию может показаться гипертрофированным, неоправданно жестким. Мол, стоило ли вводить бессрочную транспортно-почтовую блокаду целой страны и депортировать грузинских граждан в ответ на демонстративный арест нескольких российских офицеров, к тому же уже освобожденных? Смотря с чем сравнивать. Если мерить российскую реакцию категориями нормальных межгосударственных отношений, да хотя бы и просто привычными повседневными мерками, то тогда, конечно, ответ один - перестарались. Но если на одну чашу весов положить эти самые санкции, скорее неудобные, чем жесткие, а на другую - новую большую войну на Кавказе, то ответ будет иной - сделали все в самый раз.
Можно ли к Грузии относиться как к обычному европейскому государству, как на этом настаивают сами грузинские политики? Хотелось бы, конечно, но этому мешают минимум три обстоятельства. Во-первых, странная смерть предыдущего премьер-министра Зураба Жвании, который был самым последовательным противником военного подхода в отношениях с Абхазией и Южной Осетией. Во-вторых, фактическое объявление войны осетинам, с которым выступил грузинский министр обороны Ираклий Окруашвили, заявив, что Новый год он будет праздновать в Цхинвали. Наконец, в-третьих, вся новейшая история Грузии - как ни крути, а и осетинская, и абхазская войны были спровоцированы грузинской стороной. Покажите другое нормальное европейское государство с таким «букетом роз». Грузинам еще крупно повезло, что они не «обычная европейская страна», а то натовские асы уже который месяц бомбили бы Тбилиси.
Цель грузинских провокаций очевидна для всех. С одной стороны - принудить Москву к тому, чтобы она начала выкручивать руки абхазам и осетинам, дабы те согласились на восстановление власти Тбилиси, как это было в случае с Аджарией. С другой - убедить Вашингтон, что такая политика реалистична, а потому Грузия достойна членства в НАТО, нужно лишь немного ей помочь - надавить на Россию. Поэтому череда грузинских провокаций не недопонимание, не обида гордого народа на притеснения со стороны северного соседа, а прагматичная стратегия, цели которой противоречат интересам России в регионе. Самое же опасное, что такая политика всегда чревата резким обострением и в любой момент может привести к войне.
Ситуация подошла к той грани, когда делать вид, что ничего не происходит, Россия не может. Поэтому очень жесткая реакция Москвы оправданна. Это лучший способ показать Тбилиси и Вашингтону, что грузинская политика нереалистична, и тем самым предотвратить эскалацию напряженности в регионе. Россия четко дает понять: мир в Абхазии и Южной Осетии (а если российские миротворцы оттуда уйдут, новой войны не избежать) для нее важнее добрых отношений с нынешним руководством Грузии и мнения Вашингтона.
Москва показала, что готова действовать, и это не может не отразиться на других чувствительных для российской стороны темах, например, в отношениях с остальными сложными соседями или в вопросе о размещении элементов системы ПРО в Польше. Полякам стоит, например, подумать, хотят ли они, чтобы в ответ на такое размещение Россия вышла из соглашения по ракетам средней и меньшей дальности (РСМД) и для возможного подавления американской ПРО нацелила такие ракеты с ядерными боеголовками на польскую территорию.
Михаилу Саакашвили пора бы уже успокоиться. Всем совершенно очевидно, что он не войдет в историю Грузии как великий государственный деятель, триумфально восстановивший территориальную целостность страны и приведший ее в Европу. Он не войдет в мировую историю как великий демократ, превративший Грузию в «маяк демократии» для всего остального мира - «от Киргизии и Афганистана до Ирака и Ливана». И на Западе он никому не нужен. Если не верит, пусть спросит у бывшего президента Польши Александра Квасьневского, который ну очень хотел стать Генсеком ООН, как, впрочем, и президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга. А вот шанс войти в историю в роли человека, который вверг грузинский народ в очередную кровавую бойню, у г-на Саакашвили есть. Россия должна помочь ему не совершить эту роковую ошибку.
