В большинстве стратегий развития банковского сектора последний воспринимается исключительно как одномерный объект, элементы которого различаются только размером. Региональный аспект развития банковской системы вообще не принимается во внимание. Видимо, по умолчанию считается, что концентрация финансовых ресурсов в центре и мощь столичных банковских игроков столь велики, что не оставляют региональным банкам никаких шансов на сколь-нибудь самостоятельное устойчивое развитие. Дескать, их удел один — продаться, желательно подороже, москвичам или, если совсем повезет, иностранцам.
Беспристрастный анализ банковских систем в субъектах федерации дает существенно более разнообразную картину. Можно выделить по крайней мере 11 регионов с полнокровной, динамичной, конкурентной банковской средой, характеризующейся наличием большого числа независимых местных банковских брендов и сильного местного лидера либо группы лидеров. Анализ структуры собственности местных банков в таких продвинутых регионах свидетельствует о пока еще крайне слабом проникновении в этот сектор иностранного капитала и весьма ограниченном — федеральных банков. Сильные местные банки контролируются либо региональными промышленными компаниями и холдингами, либо менеджментом, в некоторых регионах — местными властями (канонический пример — Татарстан).
Задача-максимум, которую мы ставили перед собой в данном исследовании, была понять: с чем именно связано наличие мощных конкурентных банковских систем в регионах-лидерах? Имеют ли шансы другие регионы подтянуться к лидерам или они обречены на отставание и монополию Сбербанка?
Но обо всем по порядку.
Оцифровка объекта
На первый взгляд доминирование столицы в банковской системе страны подавляюще и безусловно. В Москве и Московской области сосредоточено почти две трети банковских активов России (включая столичные и неклассифицируемые по регионам активы Сбербанка). Заметим, что концентрация финансовых потоков в столичном регионе существенно превышает общеэкономическую и демографическую: Москва и область располагают 12% населения страны и производят 27% ее ВВП. На региональные филиалы столичных банков приходится еще 8% общероссийских банковских активов. 17% активов сконцентрировано в территориальных подразделениях Сбербанка. И лишь 13% совокупных активов приходится на местные банки в регионах (см. график 1). Однако оценка территориальной концентрации лишь по активам заведомо не полна.
Во-первых, заметная, хотя и с трудом поддающаяся количественной оценке, часть активов столичных банков имеет региональное происхождение. Имеются в виду прежде всего расчетные счета и депозиты немосковских клиентов, открытые в столичных банках, и кредиты, выданные им. Про эти активы будет точнее сказать, что они только управляются из Москвы. Мы назвали этот эффект trigger leakage («пороговой утечки») — начиная с определенного масштаба спрос на банковские услуги со стороны крупных региональных компаний и региональных подразделений компаний федерального уровня предъявляется уже не местным, а федеральным и/или зарубежным финансовым институтам.
Во-вторых, розничные банковские услуги — частные депозиты, потребительские кредиты и операции с пластиковыми картами — в гораздо большей степени привязаны к аллокации их получателей, чем corporate banking. Поэтому банковский ритейл заметно деконцентрирован. Так, если на столичный регион приходится 62% совокупных активов, то по вкладам населения центр может похвастаться только 40-процентной долей. И лишь 21% общей суммы потребительских кредитов получен в столичном регионе (правда, необязательно от столичных банков — статистика ЦБ учитывает территориальную принадлежность потребительских ссуд по месту прописки заемщика).
Конечно, уровень развития банковской системы в регионах существенно разнится. В качестве критериев оценки этого уровня мы использовали четыре показателя. Первый, наиболее очевидный, — совокупный размер региональных банковских активов, включая Сбербанк и инорегиональные филиалы. Кроме того, мы считали важными характеристиками местных рынков количество самостоятельных банков региона, а также их долю в региональных банковских активах. Наконец, мы отслеживали размер активов крупнейшего самостоятельного местного банка. Путем статистической фильтрации были отобраны регионы-лидеры, которые имели значения хотя бы трех из этих четырех показателей, превышающие выбранные нами эмпирически пороговые значения. А именно активы региональной банковской системы должны были превышать 100 млрд рублей, количество местных банков — свыше 10, а их доля в региональных активах — свыше 30%. Наконец, в качестве планки отсечения четвертого критерия мы выбрали размер активов крупнейшего самостоятельного регионального банка в 10 млрд рублей.
Прошедших такое сито отбора регионов оказалось 11: три на Урале (Свердловская, Тюменская и Челябинская области), четыре в Поволжье (Нижегородская, Самарская, Саратовская области и Татарстан), два на Юге (Ростовская область и Краснодарский край) и по одной в Сибири (Новосибирская область) и на Дальнем Востоке (Приморский край). Девять из этих регионов — из верхушки списка крупнейших региональных банковских систем по размеру совокупных активов, еще два — в конце второй и начале третьей десяток (см. таблицу 1).
Совокупный размер банковских активов регионов-лидеров составлял на начало текущего года 3,2 трлн рублей — это 15% общероссийских активов и 47% активов региональных банков (без двух столиц с их областями и Чечни). Общий объем вкладов населения в этих регионах насчитывает 1,5 трлн рублей — 21% всех вкладов и 42% вкладов региональных банковских систем.
Регионы-лидеры отличаются крепким ядром местных банков и отсутствием монополии Сбербанка на рынках частных депозитов и потребительских кредитов (см. графики 2, 3). Доля местных банков в региональных активах в среднем по регионам-лидерам составляет 48%, тогда как в целом по субъектам федерации (без столиц) — только 32%. По расчетным счетам клиентов эти доли могут быть оценены соответственно в 51 и 28%, по вкладам населения — в 40 и 13%, по потребительским кредитам — в 21 и 8%, по корпоративным кредитам — в 20 и 9%.
Алхимия лидерства
Какие же факторы способствуют развитию жизнеспособной диверсифицированной банковской системы региона?
Что касается общих масштабов региональных банковских систем, то налицо ярко выраженная зависимость от размера местной экономики. В качестве измерителя последней лучше всего подходит в данном случае валовой региональный продукт, очищенный от вклада добывающих отраслей. Такая корректировка легко объяснима: добывающие компании, как правило, являются дочерними предприятиями крупных федеральных холдинговых структур, которые кредитуются либо за счет внутрифирменного перераспределения средств, либо за счет привлечения ресурсов от столичных и иностранных финансовых институтов. В результате добывающие компании региона, как правило, имеют непропорционально малое для своего экономического веса воздействие на местную банковскую систему.
Отдельного внимания заслуживает анализ факторов, определяющих интенсивность регионального развития банковского ритейла. В своей предыдущей работе (см. материал «Белые пятна на карте ритейла», «Эксперт» № 34 за прошлый год) мы тестировали самую очевидную гипотезу: активность банков на рынке вкладов и потребительских кредитов, измеренная депозитами и розничными ссудами в расчете на душу населения, есть возрастающая функция доходов населения (измеренных как ВРП на душу населения или средняя заработная плата). В целом по всей выборке регионов такая зависимость нами была обнаружена, хотя ни о прямой пропорциональной, ни даже о строго линейной зависимости удельных кредитов и депозитов от доходов граждан говорить не приходилось.
Тогда мы начали тщательно анализировать кейсы самых разительных отклонений от общего тренда и пришли к выводу, что существенным возмущающим фактором является уровень урбанизации региона — как общий, так и, что не менее важно, такой показатель, как доля населения, проживающего в крупных городах. В качестве таковых мы рассматривали города с населением от 50 тыс. жителей.
Наиболее яркие представители «отстающих» регионов — Краснодарский край и Башкирия. Это крупные и богатые регионы, и тем не менее их жители испытывают недостаток в банковских услугах. Более углубленный анализ показал, что в обоих регионах низка доля городского населения (53 и 60% соответственно), а проникновение банков в малые города и села значительно ниже, чем в крупные, тем более столичные города. Зачастую единственным банком в малом городе является Сбербанк, а открытие другого экономически нецелесообразно.
При примерно одинаковых зарплатах в Самарской и Пермской областях (на начало текущего года — порядка 14,6–14,8 тыс. рублей) в первой значительно выше уровень всех банковских услуг, в том числе из-за того, что в Самарской области 59% населения проживает в городах численностью выше 250 тыс. человек, а в Пермской — только 37%.
В Свердловской области Екатеринбург по населению занимает 30%, по вводу жилых домов — 57%, по розничному товарообороту — 66%, по зарплате (суммарной, а не на душу) — 40%. Наличие столь мощного индустриально-торгового ядра региона определило размер и разнообразие местной банковской системы.
На графиках 6 и 7 хорошо видна положительная зависимость между удельными частными депозитами и потребительскими кредитами от доли населения регионов, проживающего в крупных (от 50 тыс. жителей) городах. Видно также, что существенные отклонения от тренда вверх (Чукотка, Якутия, Коми, Камчатка, Сахалин, Калининград, Магадан) и вниз (республики Северного Кавказа, Ульяновская, Ивановская области и др.) характерны для регионов с доходами соответственно существенно выше и ниже средних по стране (медианы зарплаты по всем регионам без обеих столиц с их областями и Чечни).
Конечно, есть и исключения: регионы, для которых соотношение душевых розничных кредитов или депозитов, с одной стороны, и уровня доходов и урбанизации — с другой, заметно отличаются от средних. Так, существенно меньше, чем могли бы быть исходя из общих зависимостей, частные депозиты на душу населения в Кемеровской области. А подушевые потребительские кредиты в республиках Алтай и Бурятия, напротив, заметно выше, чем можно было предположить, исходя из их ниже средних зарплат и преимущественно сельского типа расселения. Во всех этих случаях, очевидно, сказывается действие каких-то специфических местных факторов, которые требуют отдельного, лучше бы полевого исследования.
Классификация регионов
Чтобы понять, какие факторы определяют доминирование на региональных рынках игроков разного типа (местных банков, филиалов неместных банков, Сбербанка либо смешанных моделей), мы решили несколько расширить первоначально выбранный нами список регионов-лидеров. К ним были добавлены регионы, проходящие хотя бы через один из ранее указанных критериальных фильтров и с населением не менее двух миллионов человек, а также регионы, проходящие через два фильтра и располагающие населением не менее одного миллиона человек. Получился расширенный список из 25 регионов (см. таблицу 3). Затем мы отклассифицировали регионы по следующим критериям: размер (учитывались численность населения и очищенный от добычи ВРП), уровень урбанизации (учитывались размер крупнейшего города в регионе, а также доля крупных городов в населении региона, фонде заработной платы и товарообороте) и уровень экономического развития региона (учитывались среднемесячная зарплата, среднедушевые доходы, среднедушевые расходы, розничный товарооборот на душу населения, очищенный от добычи ВРП на душу населения). В итоге все исследуемые регионы разделились на три крупных кластера и девять регионов, не вошедших в них. Оговоримся, что часть близких по профилю регионов в результате нашей процедуры оказалась в разных кластерах. Так, Красноярский край с населением 2,9 млн человек, столицей с 927 тыс. жителей, долей крупных городов в населении, зарплате и товарообороте 47, 57 и 77% соответственно попал в число крупных регионов с высокой урбанизацией, а Саратовская область с населением 2,6 млн человек, столицей с 841 тыс. жителей и долями крупных городов в тех же показателях 48, 53 и 70% попала в число малых регионов с низкой урбанизацией. Правда, по экономическому развитию Красноярский край однозначно намного превышает Саратовскую область.
Результаты наложения данной классификации на группировку регионов по типу доминирующих банковских игроков подтвердили тезис о том, что сильные самостоятельные региональные банки присутствуют в крупных, урбанизированных, экономически высокоразвитых регионах. Конечно, есть и другие факторы, влиявшие на формирование банковской системы, такие как история развития (прежде всего, влияние банковских кризисов 1995–1998 годов), покупки крупных региональных банков банками федерального уровня, принадлежность банков к крупным промышленным группам, а также дислокация головной конторы территориального банка Сбербанка. Наличие головного офиса тербанка, как правило, означает чрезвычайно сильные позиции Сбера в данном регионе.
К сожалению, такой важный фактор, как история развития банковской системы, сложно поддается количественному измерению и формализации, но в ряде регионов он сыграл важную роль. В Пермском крае (тогда еще области) в результате кризиса 1995 года три крупнейших банка региона, а также несколько малых стали банкротами. Крупнейшие банки Красноярского края пострадали в кризис 1998 года. В то время как банки Свердловской, Тюменской, Челябинской областей, Татарстана без больших потерь пережили оба кризиса. В Самарской области в 1998 году стал банкротом крупнейший Росэстбанк, но было много других сильных банков. Примечательно, что в обоих регионах, лишившихся сильных самостоятельных банков, доминирует Сбербанк, не в последнюю очередь благодаря тому, что в регионах находятся головные офисы территориальных банков. Однако расположение в Свердловской, Тюменской и Самарской областях головных офисов территориальных Сбербанков не сыграло существенной роли вследствие высокой конкуренции со стороны местных банков.
