История о любви скромного клерка Франсуа (Бернар Кампан) и дорогой проститутки Даниэлы (Моника Беллуччи) действительно кажется банальной до примитивности. Он немолодой, непривлекательный и одинокий. Она красивая и порочная. У него есть маленькая квартирка, работа в какой-то конторе и слабое здоровье, у нее – красивая фигура и ревнивый любовник-гангстер (Жерар Депардье). Он готов потратить на нее выигранные в лотерею четыре миллиона евро, а она не готова расстаться с привычным образом жизни.
Режиссера Бертрана Блие, которого одни считают неформалом от кинематографа, а другие – чуть ли не живым классиком, уже успели обвинить и в отступлении от собственных принципов в погоне за зрителем, и чуть ли не в оскорблении интеллектуальных способностей публики, и даже в том, что некогда скандальный режиссер под конец своей весьма успешной карьеры докатился до пошлого слезливо-эротического примитивизма ради сомнительного удовольствия снимать обнаженную Монику Беллуччи.
Последнего Блие, кстати, и не отрицает. «Сколько ты стоишь?» изначально планировался как кино одного актера. Фильм снимался о Монике и для Моники. Под нее писался сценарий, подбирались актеры, ради нее даже Депардье в кои-то веки оказался на вторых ролях. И Моники в фильме действительно много. Это, пожалуй, единственное, что можно сказать о картине однозначно. Все остальное относится к категории «понимай как знаешь».
Начать хотя бы с жанровой неопределенности. Фильм представляет собой совершенно невообразимое смешение классической мелодрамы и любовной комедии. Одно чередуется с другим без всякой системы, постоянно вынуждая зрителя перенастраивать собственное восприятие с трагического на смешное и обратно. Чисто французские шутки появляются в самых неожиданных местах и произносятся абсолютно серьезным тоном. Так, гангстер Шарли, пытаясь запугать Даниэлу, описывает «жуткую расправу» над своей предыдущей неверной любовницей, которой в качестве наказания показали комнату, полную крыс (Даниэла при этом отчаянно визжит и умоляет его замолчать), а классическая сцена скандала с потревоженной соседкой плавно переходит в фарс, когда эта самая соседка начинает спорить с героиней о том, как именно следует стонать при соитии («Оргазм – это тебе не оперу петь!»). И хотя сам Блие назвал свое творение комедией, однозначно комичного там немного. Зато есть немного трагического, много эротического и масса гротескно-мелодраматического.
Вообще весь фильм построен на гротеске. Восхищение женской красотой здесь выражается в слезах и сердечных приступах, любопытство коллег Франсуа превращается в коллективное хождение за ним по пятам, гангстер Шарли не расстается со своей свитой даже в спальне, а Даниэла становится не идеализированным воплощением «прекрасной дамы», а самым настоящим идолом, вызывающим у окружающих неизменный восторг. Главный герой хватается за сердце от одной мысли, что эта женщина согласилась жить с ним, доктор умирает от инфаркта при виде ее обнаженного тела, ревнивый любовник-гангстер проявляет невиданное великодушие, отпуская ее на все четыре стороны.
И все это происходит под звуки классических оперных арий, еще один штрих к портрету итальянки Моники-Даниэлы.
Италии в фильме тоже много. Она проявляется во всем, начиная от внешнего облика героини и заканчивая макаронами, коими Даниэла кормит так называемого супруга. Этому режиссер придает немалое значение. Италия, по утверждению Блие, неотъемлема от Франции и воспринимается каждым французом как нечто родное и близкое. Поэтому в фильме в паре со знойной итальянкой Беллуччи появляется «типичный француз» Кампан.
О чем этот фильм? О банальностях. О том, о чем уже сотни раз говорилось в книгах и кино. Об одиночестве, серости жизни маленького человека, о любви, которая способна вернуть проститутке скромность, бандиту совесть, а сердечнику здоровье. Вот только представление о любви и идеале как-то уж очень просто сводится к фактурной фигуре Моники. Из-за этого критики уже неоднократно высказывали претензии по поводу отсутствия в фильме даже намека на подтекст. С другой стороны, фильм сам по себе настолько неоднозначен, что необходимость в подтексте отпадает. Все противоречия на поверхности, воплощены в образе Даниэлы-Моники, которая, по словам Блие, «воплощает то, кем она является, то есть женщину», во всех ее проявлениях, в вечном столкновении двух ее ипостасей – добродетельной жены и проститутки. В финале фильма, во время совершенно безумной вечеринки по случаю счастливого воссоединения влюбленных, где присутствуют и любопытные коллеги Франсуа, и гангстер Шарли, и та самая соседка, все стороны женской натуры раскрываются в полной мере. Героиня возникает то в облегающем платье среди танцующих, то в нижнем белье целующейся на лестничной площадке с одним из гостей, то в халате с авоськой продуктов.
Женщина не может быть однозначной, она переменчива и непостижима. Она не выносит серости жизни, любит сама назначать себе цену, ценит нежность и ищет любви, умеет притворяться, но не способна лгать. Она может отказаться от денег и уйти, а потом вернуться, самостоятельно дотащить чемоданы и даже простить обман, когда выясняется, что никаких денег нет и никогда не было.
