наследник флагмана советской промышленности рижского ВЭФ, завод VEF KTR выжил благодаря российскому рынку. Сегодня он поставляет телекоммуникационное оборудование в регионы РФ и даже в Центр подготовки космонавтов. А в перспективе руководство предприятия планирует перевести в Россию и основное производство.

Наследие времен

Сегодняшний VEF KTR - не тот гигант, каким он был 15 лет назад. Завод образован на базе крупнейшего производства прежнего ВЭФа - телекоммуникационного "Кванта". Однако по сравнению с ним может считаться просто карликом. Когда-то на "Кванте" работало 5 тыс. человек, а его производственные площади составляли 25 тыс. кв. м. В настоящее время на предприятии всего 120 работников, а производство размещается на 3 тыс. кв. м.

Объемы производства тоже пока несравнимы: за советский период ВЭФом были изготовлены телефонные станции общей емкостью 19 млн номеров, 464 тыс. каналов междугородных телефонных станций, диспетчерской аппаратуры связи на 8 тыс. номеров, 10 млн телефонных аппаратов, плюс к этому "аппаратура связи специального назначения", то есть военные заказы. Постсоветский VEF KTR за последние годы поставил в Россию автоматических телефонных станций (АТС) емкостью около миллиона номеров. Что касается телефонных аппаратов и военной спецаппаратуры - их сегодняшний ВЭФ не производит. Как и знаменитые радиоприемники.

Впрочем, по словам генерального директора VEF KTR Ояра Григанса, "усыхание" завода было единственным выходом в резко изменившихся условиях 1990-х годов.

Немного истории

Еще недавно брэнд ВЭФ был известен на всей постсоциалистической территории - от Кубы до Монголии. Любопытно, что предприятие, основанное в 1919 году как завод по производству телефонного оборудования и в течение всей своей истории державшееся этой специализации, прославили изделия, не имеющие отношения к коммутации. Так, именно на ВЭФе в 1920-е годы впервые произведен знаменитый миниатюрный "Минокс", признанный "шпионский фотоаппарат", фигурирующий в большинстве шпионских романов XX века. Что же касается 60-80-х, то любому из бывших советских граждан хотя бы по детским воспоминаниям памятен ВЭФовский радиоприемник - вещь культовая и ценимая в каждой семье. На транзисторные приемники 2-го класса Spidola, выпускавшиеся в количестве 1 млн штук в год, приходилось до 40% объемов производства ВЭФа.

В течение десятилетий качество продукции рижского завода считалось эталонным. Как вспоминают ветераны ВЭФа, "мы были радио- и телефонной столицей СЭВ". Венгерские и болгарские заводы производили автоматические телефонные станции по ВЭФовской технической документации. Официально признанный головным предприятием в отрасли, ВЭФ притягивал к себе лучших специалистов в области научных разработок, конструкторских решений и т.д.

На пике - в конце 80-х годов - только на рижском заводе работало свыше 14 тыс. человек. Парадоксально, но именно флагманское, "звездное" положение ВЭФа в итоге обусловило его крах.

Он не мог не рухнуть

Анализируя причины краха радиоэлектронного гиганта в начале 1990-х годов, Ояр Григанс уверен, что сохранить завод в прежнем виде было невозможно. "Помню случай, ярко показывающий, как руководство ВЭФа воспринимало мир в конце советской эпохи, - говорит он. - В 1990 году меня, руководителя сбыта завода, отправили на конференцию в Тегеран. Я вернулся оттуда и начал рассказывать о том, как поставщики телекоммуникационного оборудования во всем мире борются за клиента, ищут покупателей, стараются предоставить им наилучшие условия. Мой рассказ был встречен с недоумением: "Слушай, что ты вообще там делал - слушал эту чепуху?!" Дело в том, что в то время для нашего "маркетингового" отдела главная задача была - ездить в Москву и там отбиваться от заказов: меньше план - меньше работы. То есть мы учились скорее защищаться от клиентуры, а не привлекать ее. Резко сменить мировоззрение - "теперь они нужны нам, а не мы им" - тогдашнему руководству завода не удалось".

Однако главная причина краха советского ВЭФа, по мнению Ояра Григанса, состояла в том, что от завода "отказалось государство". Учтем, что отношение к гигантам советской промышленности в Латвии 90-х было уникальным. ВЭФ, РАФ и "Радиотехнику" называли не иначе как "советскими монстрами" и воспринимали с иррациональной неприязнью. Господдержка "монстров" отсутствовала в принципе - такова была официальная идеология.

Лучше всего такое отношение властей проявилось в случае с телекоммуникационным монополистом. В 1993 году в Латвию пришла британская компания Tilts Communications (ТС), предложившая свои услуги по модернизации системы связи в республике. В итоге между латвийским правительством и TC был заключен один из самых скандальных в истории республики договоров - о создании компании "Латтелеком". Иностранные партнеры по договору получили не только контрольный пакет акций "Латтелекома" и "все латвийские провода и телефоны", но и 20-летнюю монополию на фиксированную телефонную связь с практически полной свободой действий - от назначения тарифов до распоряжения общими активами и прибылью.

В тот момент ВЭФ, уже более чем вдвое сокративший производство, предпринял последний большой технологический прорыв: заводские специалисты в короткие сроки разработали продвинутую и недорогую цифровую АТС "Квант-Е". Делалось это, разумеется, в расчете на заказ со стороны "Латтелекома".

Однако руководство компании полностью отказалось от дешевых рижских АТС и предпочло британские Telia. По стечению обстоятельств договор с "Латтелекомом" стоил поста министру связи Латвии Видениексу, бывшему техническому директору ВЭФа. Отказавшись заключать соглашение на "кабальных" условиях, он ушел с должности. В итоге договор спокойно подписал его преемник.

Такого удара ВЭФ не выдержал. В 1994 году завод был официально ликвидирован. Имущество предприятия, поступившее в распоряжение правительства, поделили на части для последующей распродажи. На базе "Кванта", крупнейшего подразделения предприятия, было образовано ГАО "VEF KT", которое дожило до 1998 года и обанкротилось (долг государству, партнерам и рабочим - более 16 млн долларов).

С точки зрения менеджмента, банкротство "Кванта" оказалось просто необходимой мерой: оно "позволило отделить те части предприятия, которые несли убытки, от прибыльного ядра, которое приватизировалось отдельно". Правда, такая реорганизация чревата большими человеческими потерями. Основная часть сотрудников покинула предприятие, а оставшиеся перебрались из просторных, но дорогих цехов в помещения попроще. Прежнюю территорию завода занял гигантский итальянский супермаркет.

"Нам пришлось пойти на это, - отмечает Ояр Григанс, - но мы сохранили главное: штат инженеров и разработчиков, интеллектуальный потенциал предприятия. Сегодня из 120 работников нашего завода 65 - инженеры. Почти все - ветераны старого ВЭФа. Этот сохраненный интеллектуальный капитал в итоге дал заводу возможность выжить".

На пути в Россию

Несмотря на то что Латвия является членом Евросоюза, 90% продукции VEF KTR реализуется в России и странах СНГ. Остальные 10% - Азия, Индия, Ирак...

Основной товар сегодняшнего ВЭФа - различные модификации АТС "Квант-Е": крупной емкости (до 100 тыс. номеров) - для городов и малой (от 150 номеров) - для сельской местности. Цены, по словам руководства завода, на треть ниже, чем у западных конкурентов Alcatel и Nokia. Однако, как признают сами руководители VEF, производственные мощности и финансовые возможности завода сейчас таковы, что ему просто не под силу конкурировать с крупными компаниями в больших российских городах.

Правда, в последние годы заводу удалось реализовать такой статусный проект, как оборудование связью Центра подготовки космонавтов в Звездном городке. А также - АТС в Казани (40 тыс. линий), Якутии (55 тыс. линий) и Волгодонске (25 тыс. линий).

"При общем годовом обороте предприятия около 3 млн долларов у нас наблюдается ежегодный рост продаж 10-14%", - отмечает Ояр Григанс. Однако в странах СНГ, по его мнению, для "чужих" становится все меньше места. Например, Украина, в свое время открытая для ВЭФовской продукции, теперь практически потеряна, так как местные производители АТС добились от государства поддержки и таким образом "закрыли" свой рынок для рижан.

Так что сегодня Россия не только является главным рынком VEF KTR, но и его главной надеждой. По словам генерального директора, сейчас завод ищет в России партнера - "но не чистого производителя, а фирму, которая полностью окунулась бы в наш бизнес - и в маркетинг, и в реализацию". В перспективе, считает Ояр Григанс, могла бы сложиться такая форма сотрудничества: рижский VEF - лаборатория и экспериментальный цех, российский компаньон - собственно завод и массовое производство АТС.

Впрочем, это только планы. А пока наследник славы ВЭФа производит станции для Урала и осваивает новый рынок - участвуя в тендере на поставку своей продукции в Эфиопию.

Рига