Новосибирский Академгородок официально стал объектом культурного наследия (ОКН) — этот статус закреплен за территорией приказами Управления по охране культурного наследия Новосибирской области. В течение года будут утверждены правила использования и реконструкции имеющихся зданий, сооружений и ландшафтов — как ожидается, теперь даже небольшое изменение фасада обычного дома необходимо будет согласовывать со специалистами. СО РАН, до этого последовательно выступавшая против «особого» статуса Академгородка как ОКН, на этот раз стала горячим сторонником реформы.

Новосибирский Академгородок — действительно уникальный градостроительный эксперимент, в ходе которого в кишащем клещами бору был возведен целый комплекс научных, административных и жилых зданий. Причем без существенного нарушения окружающей среды. Белки и лес с тех пор, помимо научных достижений, — пожалуй, главные символы этой территории. Неудивительно, что в 2000 годы бурное жилищное строительство (а также возведение нового главного корпуса НГУ и Технопарка) вызвало протесты местных экологов и общественников. Протест против вырубки деревьев надолго стал одним из трендов местных общественных организаций (кстати, вполне искренний протест, хотя за ним пытались увидеть лобби местного строительного бизнеса).

Однако признавать территорию более 200 гектаров (территория «Верхней зоны», где сосредоточены НИИ, университет, жилые и общественные здания) объектом культурного наследия даже с учетом точечной застройки — все равно слишком радикальный шаг. Дело в том, что ОКН, как правило, представляет собой локальный объект. К примеру, в перечне ОКН по Новосибирской области — это могилы партизан, памятные скверы, аллеи и так далее. Зачем обрекать на консервацию целый микрорайон — отдельная загадочная тема.

Тем не менее, первая попытка сделать Академгородок ОКН случилась 21 ноября 2007 года. Тогда вышел приказ Департамента культуры Администрации Новосибирской области, в котором Академгородок как раз объявлялся объектом культурного наследия. Это решение вызвало сочувствие разве что у небольшого количества местных активистов — и не более того. Вот, например, что писала тогда официальная газета СО РАН «Наука в Сибири»: «На этой территории возникли бы дополнительные сложности как со строительством нового жилья для сотрудников СО РАН, так и с реконструкцией старых «хрущевок», поскольку застройка и реконструкция неизбежно приводят к изменению внешнего облика памятника культуры (…) Это решение могло привести к удорожанию жилья для сотен сотрудников СО РАН, в том числе и молодых, вошедших в «жилищные цепочки», и так далее». И буквально через несколько месяцев силами депутатов и тогдашнего губернатора региона Виктора Толоконского решение было отменено.

Нынешний эпизод, несмотря на то, что его представили как инициативу Управления по охране культурного наследия региона при полной поддержке академиков, на самом деле был инициирован в Министерстве культуры РФ. Именно там еще в конце 2012 — начале 2013 годов было подготовлено решение о признании Академгородка выявленным ОКН регио­нального значения. Далее, соблюдая бюрократические формальности, Минкульт РФ обратился с письмом к губернатору Василию Юрченко. И только больше чем через год федеральная инициатива была закреплена на регио­нальном уровне. Все это время в Новосибирске шли дискуссии, связанные в основном с непониманием технического выполнения предписанных процедур охраны ОКН. Потому что более или менее понятно, как можно охранять братскую могилу партизан в райцентре, но как охранять территорию, на которой проживает более 20 тыс. человек, — дело не из легких. «Фактически каждое решение, начиная от подстрижки деревьев и заканчивая лавочкой, которая упадет, придется проводить через специальные решения. Все эти решения будут проходить через специальный орган. С одной стороны, мы эту ситуацию в какой-то степени консервируем и делаем невозможной для вандалистских действий, с другой — мы себя бюрократизируем очень серьезно», — заявлял в декабре прошлого года на общественных слушаниях вице-губернатор региона Кирилл Колончин. Правда, можно было услышать и другое мнение. Например, архитектор Игорь Поповский говорил, что «жители «хрущевок» должны гордиться тем, что они живут в памятниках».

Парадоксально, но нынешнее решение разделило Академгородок на два лагеря ровно противоположно ситуации 2007–2009 годов. Тогда общественники ликовали, а академики протестовали, а теперь — наоборот. Так, экологи уже заметили, что границы территории, утвержденной как ОКН регио­нальными приказами, почти в полтора раза меньше тех, которые рекомендовала экспертиза «Сибспецпроект­реставрации» 2013 года. По информации общественной организации «Защитим город-лес Академгородок», границы сузились предельно абсурдно: в ОКН попали «хрущевки» и общественные здания, но не попали лесные насаждения — то, ради чего все это, собственно, и затевалось. Поддержка СО РАН в свою очередь, похоже, объясняется стремлением контролировать имущественные вопросы в Академгородке — хотя бы на время переходного периода, пока земля передается в ведение Федерального агентства научных организаций.

Это будет режим «мягкой охраны», как назвал его презентующий общественности новый статус Академгородка академик Николай Ляхов. Как следует из приказа Управления по охране ОКН, до 1 декабря необходимо определиться со всеми про­цедурами и включить режим ОКН «на полную мощность». «Очень серьезная работа предстоит и дальше, — уверен глава администрации Советского района Новосибирска (в состав которого входит Академгородок) Валерий Шварцкопп. — Скорее всего, будет выделено 10–20 отдельных зон с особым механизмом хозяйствования, где будут конкретно определены объекты охраны».